постель бродячие артисты подкинули. А мне ты сейчас выложишь все как есть. Или иди отсюда на все четыре стороны.
Я отвел взгляд, задумался. Боггет понял, что я что-то не договариваю? Или же знал об этом наверняка? Рассказать ему о Кифе… Я могу. Но ведь Нора меня просила этого не делать, буквально сегодня просила – никому не рассказывать о них. Однако Боггету, каким бы ни был его характер, я доверял. И если я попрошу его…
– Ну, что решил?
Я поднял голову и прямо посмотрел на инструктора.
– Мастер Боггет, это не моя тайна, я не в праве ее выдавать.
– Значит, уходишь?
– Нет. Я расскажу все. И я готов ответить за последствия.
Боггет медленно кивнул, одобряя мое поведение. И я начал рассказывать – сбивчиво, порой захлебываясь, я говорил обо всем, о чем молчал до этого. Не только об охоте на существо с двумя сердцами и Кифе, но и о визите к скупщику Мираклу (пришлось попутно проговориться о том, что это была уже не первая наша с Ридой нелегальная продажа), а также о своих догадках и сомнениях. Когда я закончил, во рту у меня было суще, чем на тренировочной площадке перед домиком Боггета в жаркий летний день. Инструктор налил мне пива.
– И угораздило же тебя связаться с безмирниками, – сказал он. – Жуткий народец. Ни закона им, ни указу… Но, насколько я понял, в истории со всадником они не замешаны?
– Нет.
– Вот и чудненько. Все это хотя бы объясняет обстоятельства обоих твоих чудесных спасений… Да, я уже знаю про тюрьму, не смотри на меня так.
– Орден считает, что это я ее разрушил?
Боггет расхохотался.
– Нет, нет, что ты… Веришь, кое-что в мире происходит не по твоей вине, Сэм. Вот что… – он потер ладони о штаны. – Поступим так. Оставайся в училище на ночь – я пойду скажу коменданту, что ты вернулся, он пустит тебя в твою комнату. Перекусить что-нибудь тоже, я думаю, найдется, да и вымыться тебе было бы неплохо…
Я про себя фыркнул: вымыться – кто бы говорил!
– Никуда не уходи, – продолжал тем временем Боггет. – Совсем никуда и ни с кем – ты понял? По возможности со студентами не общайся… Да и с воспитателями и преподавателями язык тоже не распускай. Но и не прячься, не стоит. Ты ни в чем пока не виноват.
– Я все понял, мастер Боггет. Спасибо.
Он поднялся.
– Спасибо ты мне потом скажешь, когда мы это дельце распутаем. Ох и заварил кашу старый кошак…
С этими словами он вышел. Я не понял, что он имел в виду, но и задумать об этом как следует не успел. Я вдруг с удивлением понял, что до сих пор не обращал внимания на одно очень важное обстоятельство. Ларс Боггет перевязал мне руку, чтобы скрыть браслет-заклятье от посторонних глаз. Это означало, что сам он его видел и знал, что это такое. А еще он ничуть, ну вот ни капельки не удивился, когда я рассказал о Кифе. Внутри меня неприятно похолодело – было похоже на то, что я знаю нашего инструктора гораздо хуже, чем я думал.
Боггет вернулся довольно скоро.
