натасканную за кроликами, пустили на волка.
Монастырников бросил беспомощный взгляд на Николая Ивановича – мол, будь свидетелем: мне угрожают.
– А что вы, собственно… имеете в виду? – пролепетал он.
– То, что сказал.
Монастырников сглотнул и, почувствовав, как подпрыгнул кадык, предпринял безуспешную попытку спрятать свое волнение и страх. Значит, в парткоме не ошиблись, и перед ним настоящий враг партии – из тех, что в былые годы расстреливали без суда и следствия. Монастырников содрогнулся от мысли – этот человек способен на все.
Я заметил его страх.
– Итак….
– Что – итак?
– Как вы думаете со мной работать – следить и докладывать?
– Направлять и подсказывать, – заторопился Монастырников. – К примеру, считаю вам надо бросить работу токаря и заняться рационализаторством.
– У меня есть опыт работы по оформлению рационализаторских предложений – я могу рассчитать экономический эффект от его внедрения. Если есть на заводе ребята-новаторы, я готов войти с ними в долю. Их идеи, мое экономическое обоснование и техническое исполнение в чертежах – навар пополам. Объявите через партком по цехам.
– Вот опять, – встрепенулся ум-честь-и-совесть завода. – Я вам дело, а вы мне про деньги. Есть ли на свете то, что вы любите бескорыстно?
– А как же! – жену и дочь.
Лариса мне поощрительно улыбнулась, а Монастырников поймал мысль налету, как собака кость:
– Вот видите.
– Но… жена у меня красавица, дочь умница – мне их надо кормить и одевать. Где деньги брать?
Лариса выставила большой палец – класс!
– Все любят жен и детей, – заныл Монастырников, – но не теряют при этом облик коммуниста.
– Я плачу партийные взносы, – подсказал ему мысль.
– Я тоже плачу, – подтвердил Монастырников.
– На наши взносы безбедно живет секретарь парткома завода.
– Он получает, сколько положено и не стоит у станка во вторую смену.
– Сам не стоит и мне хочет запретить – как же мы будем строить коммунизм?
Монастырников поскреб шею жестом алкоголика:
– Коммунизм, милый мой, прежде всего строится в душе, в сознании людей.
– Известная песня. А Америку проще догнать с голым задом – ни штаны, ни юбки бежать не мешают.
– Вы не согласны с линией партии?
– Всегда «за», когда эта линия не мешает мне жить.
Монастырникова мой ответ явно задел за живое. Казалось, он готов был броситься на меня с кулаками, но потом выражение его лица изменилось.
– Молодой человек, – сказал он почти задумчиво. – Откуда у вас такие взгляды? Вас воспитали, образовали – и что получили?
– А получили то, что теперь понимаю, что
