глубоко скрыт в моих хромосомах.
Продолжая бег по лесной дорожке, думал, не отождествляю ли я свою жизнь с собачьей на цепи. Чувствует ли Моряк в будке и на дворе угнетенным и подавленным, как я себя в квартире и комнате? Не снимает ли он свой стресс лаем на прохожих? Может, и мне попробовать в форточку на кого-нибудь гавкнуть или повыть при луне ночью? – глядишь, легче станет.
У заветной лиственницы постоял, прислонившись лбом. Она вибрирует и раскачивается – кажется, энергия космоса через ветки, ствол и корни входит в землю, заряжая ее. И мне немножко зарядки не помешает. Она необходима, чтобы выжить в аду.
Вспомнив о доме, машинально посмотрел на часы – сейчас Настеньку кормят….
Опустившись на корточки, бесцельно палочкой почву поковырял, стараясь сдержать подступившие слезы. Не сумел. Слезы потекли по щекам, и вырвался сдавленный всхлип.
Моряк услышал этот звук и, подбежав, сунул голову на колени – я почесал ему за ухом.
– Ничего-ничего, – пробормотал, – я просто устал.
Пес слегка повел глазами, покосился на меня – его беспокойный взгляд выражал сочувствие.
– Ах, если бы ты умел говорить, – вздохнул я, глядя в желтые глаза зверя, и погладил белое пятнышко на его лбу. – Ты бы мог подсказать, как можно сидеть на цепи, не сходя с ума.
Я не имел в виду карьеру и жизнь вообще – говорил о своем браке, который превратился в буквальную каторгу отношений. Теща, жена, дочь – всем от меня чего-то надо, все от меня чего-то хотят. Не припомню, что и когда я брал у них, чтобы так задолжать.
Моряк, конечно, ничего не понял. Он только поднял мне на колено широкую лапу свою, и это молчаливое сочувствие бессловесной твари заставило всхлипнуть еще раз.
После пробежки на природу на душе было радостно – в благодарность за предоставленные часы отдыха, позабыв о всякой сдержанности, я крепко обнял Тому. Мне хотелось внушить ей мысль, что создав живое существо одно на двоих, мы превратились в единомышленников.
Не знаю, как мать или педагог, Тома сказала такую мысль:
– Ребенок должен купаться в любви.
– На практике как это будет выглядеть?
И Тома ответила:
– Если сердце ничего не подсказывает, попробуй для разнообразия воспользоваться головой.
Как мать Тома была заботлива, внимательна, слишком требовательна в пустяках и капельку бестолкова. Стало быть, нашей малышке повезло… А я терпеть не мог эти ритуальные танцы вокруг истины – трудно сказать, где какая рыба и почем? И пытался себя убедить, что не все так плохо в нашей семье – есть то, ради чего стоит вместе жить. Или кого…. Пусть сейчас тяжело, но если бы мог, с большим любопытством заглянул вперед – лет так на двадцать – и посмотрел, что с нами станется. Но надо прожить эти двадцать лет, чтобы увидеть, что с нами будет.
Выходные
