притормозил у обочины.
Что-то в этом типе показалось ему знакомым. Это был краснолицый коротышка в темно-сером деловом костюме; пока он подтаскивал к машине Джейкоба свою тяжелую поклажу, его внушительное брюхо ходило ходуном. Толстяк наклонился к окну и заглянул в машину, лицо его заливал пот.
– Боже, ну и жара! – простонал он. Коротышка говорил на стандартном английском, но с заметным акцентом. – Неудивительно, что никто не пользуется автоматической полосой, – продолжал он, утирая лоб платком. – Все несутся сломя голову, чтобы в окошко задувал свежий ветерок! Однако ваше лицо мне знакомо, должно быть, мы где-то уже сталкивались. Я Питер Ларок… или Пьер, если вам угодно. Я из «Монд».
Джейкоб вздрогнул.
– О, конечно, Ларок. Мы действительно уже встречались. Меня зовут Джейкоб Демва. Садитесь, я еду только до информационного центра, но там вы сможете сесть на автобус.
Он надеялся, что выражение лица не выдает его чувств. Жаль, что он не узнал этого субчика, прежде чем затормозить. Если бы узнал, вряд ли остановился.
Не сказать чтобы этот человек успел ему чем-то досадить… если не считать его непомерного самомнения и неистощимого запаса суждений по любому поводу, которые он готов был обрушить на кого придется при первой же возможности. В каком-то смысле это был, пожалуй, даже выдающийся человек. У него, несомненно, имелись свои поклонники среди любителей продэникенски настроенной прессы. Джейкоб читал кое-какие статьи Ларока и неизменно наслаждался если не содержанием, то как минимум стилем изложения.
Но Ларок принадлежал к той когорте писак, которые неделями не давали ему прохода после того, как он разгадал загадку водяного сфинкса. Причем успел доконать его чуть ли не больше остальных. Да, заключительный материал, опубликованный «Монд», был благожелательным, да и написан был великолепно. Однако он не окупал причиненных неудобств.
Джейкоб был рад, что пресса не добралась до него раньше, после несчастья в Эквадоре, той истории с Ванильным Шпилем. Еще и Ларока, в довершение ко всем бедам, он бы тогда точно не перенес.
Теперь же его просто раздражал очевидно фальшивый «национальный» акцент Ларока. Со времен их последней встречи этот акцент даже усилился, если такое возможно.
– Демва? А, конечно! – воскликнул толстяк. Затолкав сумки за пассажирское сиденье, он наконец уселся. – Мастер афоризмов! Ценитель непознанного! Должно быть, вы прибыли сюда, чтобы разгадать головоломку-другую для наших достопочтенных инопланетных гостей? Или, может быть, вам нужно свериться с источниками в великой Библиотеке в Ла-Пасе?
Джейкоб вернулся на полосу автоматического управления, жалея, что лично не знаком с тем, кто ввел моду на «национальный» акцент. Этого гада стоило бы придушить.
– Я здесь в качестве консультанта, и среди моих работодателей есть и представители внеземных цивилизаций, если вы об этом. Но подробности разглашать не имею права.
– Ах да, все очень
