лишь рекомендовать внимательно прочесть его неоднократно нами цитированное «Православное учение о спасении», классический труд, сделавший эпоху в православном нравственном богословии.
Приведем, однако, некоторые его высказывания, где он положительно раскрывает нравственно-экзистенциальную связь между земным и потусторонним духовным состоянием, в частности, выводы, которые он делает из притчи о богаче и Лазаре. В этой притче, как известно, Авраам говорит богачу, мучающемуся в адском пламени: «Между вами и нами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, так же и оттуда к нам не переходят» (Лк. 16, 2 б). Об этой пропасти патриарх Сергий пишет: «Богатый и Лазарь… не могут перейти один на сторону другого: это было бы не только несправедливо, но и прямо невозможно, само существо дела не допускает такой перемены,, существует некоторая и как бы естественная необходимость, в силу которой положение вещей измениться не может… Такую необходимость создало поведение богача и Лазаря в земной жизни, т. е. известное направление духовно-нравственной жизни каждого из них… Первый полагал цель жизни в самоуслаждении и поэтому оказался неготовым к вечной жизни; второй же вместе с Авраамом, предпочел чувству ум (дух), нравственный закон,[47] и потому естественно переходит в царство нравственного добра».[48]
Приведем также высказывание еще одного русского богослова: «Наказания и награды… это естественный логический результат человеческого самоопределения, не совне вменяемый ему, но в буквальном смысле созданный человеческою самодеятельностью,, естественный результат человеческой жизнедеятельности… Т. о. жизнь загробную не можем представить иначе, как естественным концом земного воинствования христиан. Они будут приобщены к блаженству в той мере, какая соответствует их действительной способности, выработанной в дольнем мире. Отсюда легко понять, что и наказание грешников в геенне будет не наказанием в собственном смысле, поскольку обычное словоупотребление соединяет с этим термином понятие о чем-то внешнем для человека. Верим с Исааком Сириным – «неуместна человеку та мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божией»,[49]а потому не можем допустить, чтобы причиной их мучений был Бог; единственной причиною их страданий почитаем их греховное настроение, которое помешает им войти в брачный чертог Сына Царствия (Мф. 22,2) и возрадоваться радостью Господа своего».[50]
Обращаясь к святым Отцам, мы у многих из них находим убедительные высказывания, свидетельствующие о правомерности взгляда на эсхатологическую участь грешников как на естественный результат их порочной жизни.
Так, св. Ириней Лионский писал: «Как те, кто удаляется от временного света, предаются тьме, так что сами оказываются причиной лишения себя света, своего пребывания во тьме, так те, кто удаляет себя от вечного света Божия, содержащего в себе всякое
Такая высокая оценка духовно-нравственного состояния Лазаря, как нам представляется, не вытекает непосредственно из священного текста. О Лазаре известно лишь, что он страдал на земле, получил в жизни злое (ст. 25). О его нравственных усилиях и состоянии не говорится ничего.
Сергий (Страгородский), архиеп. Православное учение о спасении. СПб., 1910. С. 117–119.
Исаак Сирин, преп. Сочинения. Сергиев Посад, 1911. С. 76. Слово подвижническое, 18.
Горский М., свящ. [статья в журнале]//Вера и жизнь, III.
