летом, чьи горестны огни.Да, мы счастливы нашей нищетой,
Мир нам дан в первозданной наготе.
Мир Адама – безгрешный и простой,
Не истлевший в извечной суете.
Суесловием вашим не клянясь,
Просвещённости вашей не служа,
Мы уходим, над прошлым не глумясь,
Нищетою, как жизнью, дорожа.
Да, мы счастливы нашей нищетой.
Пусть дорога нас к пропасти ведёт.
Время нищих – последний путь земной.
Счастье нищих – бескрайний небосвод.
1979
Памяти Галактиона Табидзе
(«Застывший в некой горестной мольбе…»)
Застывший в некой горестной мольбе,
Горой восставший пасынок свободы,
Из дней моих, Галактион, к тебе
Иду я сквозь земные непогоды.
Чернеет ночь, исторгнувшая свет
Из горних недр. И мертвенно мерцанье
Постылых звёзд, и кажется, что нет
Прощения – и вечно лишь прощанье.
Над дольним злом, над папертью зимы,
Над пропастью, чья тишина бездонна,
К тебе, Галактион, из царства тьмы
Ведёт меня немая Антигона.
Молчание владеет всей землёй,
Железным ветром сломлены растенья.
И мы живём за каменной стеной
Безмолвным ожиданием успенья…
И вот – сквозь ворох ветреных времён,
Из царства тьмы, простёршегося между
Небесных тел, – к тебе, Галактион,
Я возношу последнюю надежду.
1980
«Знамя нищенства – о, смех, темнота!..»
Знамя нищенства – о, смех, темнота!
Крестный ход от царских врат – до креста,
Где смеются неживые цветы,
Там и праздник Рождества нищеты.
Слишком скучно жить под сенью луны.
Ропот мужа, да желанье жены,
Ворох тряпок, да ключей перезвон,
Сон не в радость, да и счастье не в сон.
Спи, сестрица – омут тих и глубок.
Под венец – не под терновый венок.
Будет жив – так будет мил и пригож,
А умрёт – так пропадёт ни за грош.
Не за кровлю – но за нищий Покров.
Не без бед – но без бумажных цветов.
Разве смерть одна тебе не чета,
Знамя нищенства – о, плач, темнота.
1.05.1980
«Я люблю улыбку золотого Нарцисса…»
Я люблю улыбку золотого Нарцисса,
над какой-нибудь водой вспоминающего
времена Гомера и метаморфозы Овидия.
Я люблю мудрые речи слепых оборванцев,
строящих церкви из мёртвых листьев
и говорящих с Богом на Его языке.
Я люблю наблюдать за тихими прохожими,
совершенно бесплотными и идущими
по мостовой, словно по водам
Генисаретского озера.
Я люблю смотреть на Солнце, занятое
самосозерцанием, и видеть, что в его
огненном зеркале отражается тень моих глаз.
Я
