путем технологического совершенствования своих вооружений или путем каких-то новых возможностей, способных подорвать контроль над системами другой стороны. Но на данном отрезке времени как Америка, так и Россия могли избежать опасности, что бесконечная и неконтролируемая гонка вооружений может внезапно поставить одну из них перед выбором: капитулировать перед подавляющей мощью противника или стать жертвой одностороннего разрушения.
Таким образом, в середине 1990-х годов от Советского Союза уже не исходило политических вызовов и вслед за тем была остановлена самая опасная и потенциально разрушительная гонка вооружений в истории человечества. И хотя окончание холодной войны не привело к разоружению в более широком международном масштабе, установление разумных рамок в самом расточительном и вызывавшем политическую неустойчивость соперничестве дало миру уверенность в том, что холодная война действительно окончена.
Ограничение гонки вооружений при Клинтоне свидетельствовало также об осторожном пересмотре доктрины стратегического превосходства Буша. Де-факто это означало обещание Америки, данное России, что Соединенные Штаты не воспользуются своим преимуществом, которое дают им богатство и технологическое ноу-хау, чтобы получить решающее стратегическое превосходство, вызывающее опасения у другой стороны. В то же время, принимая во внимание высокий уровень американской экономики и одновременный провал российской, Соединенные Штаты могли направить свои ресурсы на быстрое увеличение и развертывание по всему миру обычных вооруженных сил и повысить их боеспособность, о чем со стороны России не могло быть и речи. Короче говоря, Америка и Россия обе усиливали свою безопасность, но Америка при этом обретала несопоставимое военное влияние.
Несмотря на то что весь мир получал существенную выгоду от этой стратегической сделки между двумя государствами, обладавшими способностью в течение нескольких минут развязать чудовищную войну, везде росло понимание необходимости более широкой и более эффективной системы безопасности. Угрожающая перспектива того, что обнищавшие страны могут приобрести ядерное оружие и использовать его в политических конфликтах с соседями, оправдывала новую форму сдерживания. Как отмечалось в предыдущей главе, такая опасность во время президентства Буша исходила от Северной Кореи, Индии, Пакистана, Ливии и, возможно, от Ирана. Только Америка, не связанная больше холодной войной, была способна преградить путь такому развитию.
Пару недель спустя после первой инаугурации Клинтона Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), не имевшее гарантий того, что Северная Корея подчинится его атомной программе, выдвинуло требование проведения специальных проверок. Северокорейский режим не только отказался пойти на это, но вызывающе заявил о намерении выйти из Договора о нераспространении, процитировав статью 10, которая предусматривает
