Америкой, начатая Никсоном и доведенная до конца Картером, казалась разумной, и этот урок не прошел даром даже для Организации освобождения Палестины с ее ошибочной стратегией и близорукой тактической линией. Впервые с момента посредничества Картера в Кэмп-Дэвиде в 1978 году перспектива мира на Ближнем Востоке перестала быть миражом.
Кастровская Куба в непосредственной близости от отчего дома стала теперь стратегически изолированным аванпостом. Не являясь больше трамплином для революции на континенте и наглядным свидетельством глубокого проникновения Советского Союза в сферу влияния США, утратив значение базы для более скромных региональных устремлений в Центральной Америке, кубинский режим теперь лишен своего главного союзника, своего спонсора, поставщика вооружений и субсидий. Кастро счел интерес Китая в использовании прибыли как стимула экономического развития идеологически подозрительным, и распад Советского Союза, казалось, подтвердил его опасения, что либерализация была крайне заразной инфекцией, которую необходимо подавить в самом начале. Поскольку кастровская Куба теперь не выглядит будущим латиноамериканской политики, самосохранение диктует самоизоляцию.
С окончанием холодной войны изменилось также представление о глобальной безопасности. По мере того как вероятность ядерной войны между двумя сверхдержавами шла на спад, проблема распространения ядерного оружия стала по-новому насущной, и международная договоренность о том, каким путем его остановить, по-видимому, стала более достижимой. В то время ни Северная Корея, ни Иран не выглядели претендентами на обладание ядерным оружием, которыми они стали позднее. Но отказ Индии от нераспространения был более чем подозрительным, и его влияние на Пакистан было вполне очевидным. Тайное приобретение Израиля также не было секретом. Тщательно отслеживались и попытки, предпринимаемые Южной Африкой. Проблема явно становилась все более значительной.
Сохранение мира в странах и регионах, не способных сделать это собственными политическими усилиями или подвергнувшихся сильным разрушительным воздействиям извне, стало еще одной трудной проблемой. Во время холодной войны любая реакция на возникшую гражданскую войну неизбежно вела к расширению конфликта сверхдержав, и это само по себе сдерживало развитие ситуации. После холодной войны коллективные усилия по поддержанию мира осуществлялись как законные и практикуемые действия, предпринимаемые на региональной или международной основе. Но возникали нескончаемые вопросы относительно обязательств участников операций по сохранению мира, распределения полномочий и того, за кем остается политическое руководство.
И наконец, не менее важным было то, что так называемый третий мир после исчезновения «второго мира» утратил свою политическую роль. Третий мир, который часто называют блоком неприсоединившихся стран, лишился стратегического значения
