детей проходит через двойные двери. Я так давно уже не чувствовала себя аутсайдером.
– Не понимаю, почему тебе все время нужно быть в центре внимания, – сказала мне Ник как-то раз, незадолго до аварии. В тот момент я втискивалась в кожаные штаны, которые купила и спрятала от родителей под грудой свитеров в самом дальнем углу своего шкафа.
– А я не понимаю, почему ты так боишься, что тебя заметят, – ответила я.
Похоже, Ник черпает силы в том, чтобы выглядеть полностью и безоговорочно правильно: симпатичные джинсы, узкие, но не слишком обтягивающие, белая футболка, тонкая, но не прозрачная, и ровно столько макияжа, чтобы казалось, что его вовсе нет. Уверена, что, если бы в Сомервилле действительно постановили носить юбки с кринолином, она бы первая поддержала это новшество и приобрела себе такую. И наверняка добавила бы от себя еще пару панталон с рюшками.
Я не вижу ни сестру, ни Паркера. Но, когда толпа немного расходится, замечаю бочонок с пивом и красные стаканчики, сложенные в стопку на льду.
Я наливаю себе пива, и хотя по большей части в стакане только пена, после него я чувствую себя намного лучше, снова становлюсь собой. Первая пара глотков притупляет мое беспокойство. К тому же здесь так темно, что я даже могу снять капюшон и освободить волосы. Я замечаю Девис Кристенсен и Марка О’Брайена, которые стоят в толпе, сцепившись мизинцами. Оба замечают меня одновременно, и рот Марка, округляясь от удивления, превращается в букву «О». Девис что-то шепчет ему, а потом поднимает свой стаканчик.
Я допиваю пиво, поворачиваюсь к бочонку и наливаю еще. Когда я снова поднимаю глаза, передо мной, вынырнув из толпы, материализуется Ариана. Ее волосы коротко подстрижены. В своих черных шортах и кедах на платформе, с густо подведенными глазами она похожа на испуганного эльфа. Внезапно я чувствую острую боль. Моя лучшая подруга.
Моя бывшая лучшая подруга.
– Вау. – Ариана уставилась на меня, будто я новый, неизвестный науке вид животного. – Не ожидала тебя здесь увидеть. Не ожидала увидеть тебя на вечеринке.
– Меня Шерон заперла, – отвечаю я, потому что не хочу углубляться в эту тему.
Это наша старая шутка, что моя мама – тюремщик, поэтому я жду, что Ариана засмеется. Но вместо этого она просто быстро кивает, как будто я сказала что-то интересное.
– Как мама? – спрашивает она.
Я пожимаю плечами.
– Так же. Вышла на работу.
– Хорошо. – Ариана продолжает кивать. Она слегка смахивает на марионетку, чьи ниточки натянуты слишком сильно. – Это очень хорошо.
Я делаю еще один глоток пива. Пена закончилась, и я наконец добираюсь до горьковатой согревающей жидкости. Теперь я замечаю, что мое присутствие внесло некоторое беспокойство. Новость о моем приходе, словно рябь на воде, передается от группы к группе. Разные люди оборачиваются, чтобы посмотреть на меня. Когда-то я совсем не
