по колено». А Семенов к людям, которые выставляли себя напоказ, вообще относился с недоверием. Он полагал, что поза нужна только тому, кто хочет себя выдать за другого, набить себе цену в глазах окружающих. Гаранин, Бармин, тот же Дугин в позе не нуждаются, как не нуждается в ней обстрелянный солдат. А Филатов, окажись он на фронте, прохаживался бы по брустверу, чтобы показать свою храбрость.
– Брось курить, – не открывая глаз, проговорил Гаранин. – Побереги дыхание, скоро пригодится.
– В самом деде не хочется. – Филатов погасил сигарету. – Не спится, Андрей Иваныч?
– Самую малость подремал.
– Голова у вас не болит?
– Немножко.
– И у меня тоже, – признался Филатов. – Андрей Иваныч, раз не спится, может, поговорим?
– До Востока еще часа полтора. – Гаранин поудобнее уселся в кресле. – Хочешь чайку?
Разлили чай из термоса по чашкам, стали с наслаждением пить.
– Андрей Иваныч, можно вопрос?
– Конечно.
– Вот скажите, как это получилось, вы уже столько лет в полярке, кандидат наук, а не начальник?
– Вопрос не из легких. Сам-то как думаешь, почему?
– Затирают, – уверенно сказал Филатов. – Завидуют.
– Чему?
– Тому, что ребята вас уважают, хотя вы этого ни от кого и не добиваетесь. Как-то само собой. А другие добиваются только того, что их боятся. Вот и не делают вас начальником, сравнение будет не в их пользу.
– Ошибаешься, Веня. Мне уже не раз предлагали возглавить зимовку.
– И вы отказались?
– Решительно и наотрез.
– Но почему? Я бы, например, не отказался. А чем плохо? Никто на тебя не орет, никто не учит жить. Сколько себя помню, все учили меня жить, я для начальства как учебное пособие… Значит, верно, говорят, что из-за него?
Филатов кивнул в сторону Семенова.
– Главным образом да, – согласился Гаранин. – Нам уже трудно друг без друга… Но не только поэтому. Ты веришь в такую штуку – призвание?
– Читывал в газетах… Это когда ученый, к примеру, доказывает, что его призвание быть академиком. А дворнику махать метлой тоже призвание?
– Не упрощай, Веня. – Гаранин покачал головой. – Юмор хорош, чтобы развлечься, высмеять кого-то, даже ранить, но не доказать истину. Призвание – это когда тебя неудержимо тянет к какому-нибудь делу. Так вот, меня ни разу в жизни не тянуло кем-то или чем-то руководить.
– И все-таки почему?
– Видишь ли, Веня, я просто не гожусь в руководители. Я уже давным-давно определил свои возможности: довольно квалифицированный полярный метеоролог, ну, если очень потребуется, – максимум – заместитель начальника зимовки.
– Не понижаю, чем вы хуже Семенова…
– Могу
