вдруг потускнели, перед Варей обычная полная женщина. Слишком уж счастливая судьба предсказана, наверняка обман. Видно, ришика всем говорит одно и то же, никакая она не пророчица, не ясновидящая – шарлатанка, мошенница, вот она кто. Как волшебник из страны Оз. Варя встаёт.
– Мой брат за всех заплатил, – говорит она, обуваясь.
Встаёт и гадалка. Подходит к боковой двери – Варя думала, та ведёт в чулан; с дверной ручки свисает бюстгальтер, сетчатые чашечки размером с Варин сачок для бабочек, – но нет, наружу. Хозяйка приоткрывает дверь, Варя видит полоску красного кирпича, соломинку пожарного выхода. Снизу долетают голоса младших, и Варино сердце взмывает воздушным шариком.
Но ришика, преградив Варе путь, щиплет её за руку.
– Всё у тебя будет хорошо, милая. – В голосе её звенит угроза, будто она силой добивается, чтобы Варя услышала, поверила. – Всё будет хорошо.
На руке у Вари остаётся белый след.
– Пустите меня, – просит она, и голос звучит неожиданно холодно.
Взгляд гадалки мгновенно заволакивается, будто занавесом. Посторонившись, она пропускает Варю.
Варя, стуча двухцветными туфлями, стремглав сбегает вниз по пожарной лестнице. Ветерок ласково обдувает руки, от золотистого пушка, недавно появившегося на ногах, щекотно. Спустившись в узкий проулок, Варя видит, что нос у Клары красный, на щеках дорожки от слёз.
– Что с тобой?
– Разве непонятно? – шмыгает Клара.
– Да, но ведь это непра… – Варя с надеждой смотрит на Дэниэла, но тот застыл с каменным лицом. – Неважно, что она тебе сказала, враньё это. Она всё выдумала. Верно, Дэниэл?
– Ага. – Дэниэл, развернувшись, шагает прочь. – Пошли.
Клара тянет за руку Саймона. Тот несёт матерчатую сумку, по-прежнему полную.
– Ты же должен был заплатить! – спохватывается Варя.
– Я забыл, – отвечает Саймон.
– Не заслужила она наших денег. – Дэниэл стоит на тротуаре, руки в боки. – Пошли!
Домой они возвращаются молча. Варя чувствует себя всем чужой, никогда раньше такого не было. За ужином она ковыряет говяжью грудинку, а Саймон и вовсе к еде не притрагивается.
– Что случилось, сынок? – беспокоится Герти.
– Есть не хочется.
– Почему?
Саймон пожимает плечами. Его льняные кудри при электрическом свете кажутся белоснежными.
– Ешь без капризов, что приготовила мать, – велит Шауль.
Но Саймон ни в какую – сидит, подложив под себя ладони.
– Да что же такое, м-м? – кудахчет Герти, вскинув бровь. – Стряпня моя не нравится?
– Не трогайте его. – Клара треплет Саймона по макушке, но тот отшатывается, со скрипом отодвинув стул.
– Ненавижу вас! – Он вскакивает. – Ненавижу, всех ненавижу!
– Саймон. – Шауль тоже встаёт из-за стола. Он в костюме, недавно пришёл с работы. Волосы
