тогда, когда нужна больше всего.
– Вы, наверно, путаете, я из 179-й дивизии.
– Вот вас-то мы и искали. Вы были 24 сентября в Мартисово?
– Так, сейчас подсчитаю. Если Торопец мы взяли 25-го, то да, был.
– И вы подсказали старшине, заведующему складом с трофеями, что у него имеется очень важная шифровальная машинка. – Это был не вопрос, а утверждение. – Но так как особый отдел его дивизии в тот день еще не переехал, то он обратился к первому же найденному им особисту, то есть ко мне. А с вас теперь надо взять подписку о неразглашении. Кстати, поздравляю. Старшине дали орден, а вам положена медаль «За боевые заслуги».
Ну, это уже другое дело. Кажется, никто меня похищать не собирается. Окончательно меня успокоило появление Ландышевой в компании Куликова и уже знакомого великана-пограничника, причем все трое держали в руках оружие.
– Что здесь происходит? – спросили одновременно майор и особист.
В двух словах я разъяснил ситуацию, тем более что подписку о неразглашении еще не давал.
– А почему я не слышал об этой машинке? – недовольно повысил голос Куликов, возмущенный моей безответственностью.
– Но мы же в тот день шли в наступление, а потом уже было не до этого. Да и завсклада обещал передать ее куда надо.
– Ну хорошо, – повернулся Куликов к особисту. – Будет вам расписка, только напишите текст сами, а товарищ Соколов подпишет.
В чем тут дело, догадаться было нетрудно. Составлять важный документ карандашом было нельзя, а писать чернилами я не умел. Впрочем, накарябать перьевой ручкой даже всего лишь свою фамилию тоже оказалось непросто. С первой же попытки я заляпал листок чернилами, и лейтенанту пришлось писать новый экземпляр текста.
– Меня недавно контузило, – смущенно пояснил я, – да еще кучу осколков из плеча вытащили.
– Понимаю, – сочувственно кивнул Климов. Он набрался терпения и быстро строчил листок за листком, так как, несмотря на все мои старания, я ставил огромные кляксы на место подписи.
Наконец, получив с шестой попытки требуемое, он собирался попрощаться, но не тут-то было. Теперь уже Куликов потребовал с особиста расписку о неразглашении всего, что он тут узнал. Однако и после этого Климова никто отпускать не собирался.
– Сначала мы должны удостовериться, что вас сюда действительно послали.
– Но вот же мои документы, а сержант Варенко неоднократно меня видел в особом отделе армии.
– Действительно, видел, – подтвердил пограничник, продолжая держать в руках автомат.
– Да нет, в вашей личности я и не сомневаюсь, – улыбнулся майор. – Но надо выяснить, действительно ли вам давали такой приказ, и кто именно давал. А пока не придет подтверждение из вашей дивизии, будете сидеть здесь.
Оставив особиста скучать в компании двух пограничников, Куликов прошел со мной в палату и разъяснил
