власть крепче в свои руки. Большая вина Государственной думы и тех политических деятелей, которые были причастны к перевороту, что, замышляя его, они недостаточно подготовили его, не поставили себе вопроса, а что будет дальше. Здесь опять-таки сказалось это вечное и роковое русское: авось, небось да как-нибудь.
Конечно, странно было бы ожидать, чтобы рабочие и солдаты, фактически произведшие переворот в феврале 1917 года, после совершения его отказались вовсе от власти и сложили бы ее целиком к ногам интеллигенции в лице комитета Государственной думы, дескать, «правьте и владейте нами»{15}.
Но все же думается, что, прояви Временное правительство в первые дни революции, когда оно пользовалось еще большой популярностью, если не в столицах, то во всей стране, побольше твердости, оно значительно отдалило бы время своего крушения и, быть может, ему удалось бы довести войну до победного конца, а это уже существенно могло бы изменить характер дальнейшего революционного движения: не было бы этих настойчивых поисков виновников понесенного поражения для того, чтобы сорвать на них накопившуюся злобу; не было бы этих невинных жертв ярости безумной толпы, направляемой сознательными разрушителями русского государства, на лучших сынов России, стоявших им поперек дороги.
Победоносному народу, удовлетворенному достигнутым успехом, несвойственно проявление низменных чувств: он не стал бы сводить личных счетов, и все поведение его было бы облагорожено торжеством победы.
Под большевистским игом
Глава I. Февральский переворот на фронте
Переворот застал меня начальником штаба 10-й армии{16} на Западном фронте, штаб-квартира которого находилась в местечке Молодечно[6].
Не могу сказать, чтобы событие это произвело сильное впечатление: все ожидали его, так как то, что происходило в последние месяцы, начиная с назначения Протопопова{17} министром внутренних дел, вело к неминуемой катастрофе{18}. Вопрос был только в том, когда она разразится.
Отречение государя{19} сняло тяжкое бремя с совести всех тех, кто считал и продолжает считать присягу не пустой формальностью, ни к чему не обязывающей, а словом, связывающим человека, словом, которое нельзя менять, как перчатки.
Не буду входить в то, был ли акт отречения вполне добровольным или отчасти вынужденным, скажу лишь, что благодаря этому великодушному акту была сохранена жизнь многих и очень многих офицеров, прозревавших неизбежность революции и заранее вычеркнувших себя из списка живых ввиду невозможности освободить себя от данного слова.
Акт отречения был принят в армии совершенно спокойно. Странным казалось, куда испарилось обаяние личности монарха, несомненно существовавшее в прежнее время во всех слоях общества. Помню я свою юность, помню чувства моих сверстников,
Использованное Минутом выражение происходит из летописи «Повести временных лет» и относится к легенде о призыве варягов на Русь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет; да и пойдите княжить и володеть нами».
Минут был назначен на пост начальника штаба 10-й армии 16 апреля 1916 г. На момент февральских событий армией командовал генерал от инфантерии В. Н. Горбатовский. В состав армии входили 20, 35 и 38-й, 1-й Сибирский, 2-й Кавказский армейские корпуса, а также 81-я пехотная дивизия.
Молодечно – местечко, центр волости Вилейского уезда Виленской губернии. Ныне – районный центр Минской области Республики Беларусь.
Протопопов Александр Дмитриевич (18.12.1866–27.10.1918), с 1909 г. действительный статский советник, крупный землевладелец и промышленник (его состояние оценивалось более чем в 2 млн руб.). 16 сентября 1916 г. назначен управляющим Министерством внутренних дел, а 20 декабря 1916 г. министром внутренних дел.
Несмотря на то, что А. Д. Протопопов был одним из руководителей Прогрессивного блока и Государственной думы, его согласие возглавить Министерство внутренних дел вызвало крайне негативную реакцию. Практически сразу же он стал главным объектом травли со стороны «общественных деятелей»; во многом здесь сказалось возмущение депутатов «предательством» Протопопова, так как он согласился занять пост министра в императорском правительстве и не потребовал создания «кабинета доверия». Хотя Протопопов и пытался действовать решительно, оказалось, что он не имеет опыта государственной службы и плохо подходит к должности министра, тем более в условиях обостряющегося кризиса. Либеральная пресса при травле Протопопова не останавливалась ни перед чем, в том числе фактически публично объявила его сумасшедшим (что не имело под собой никакой почвы).
Отречение императора Николая II (не будем принимать во внимание споры о самом факте его существования) датируется 15 часами 2 марта 1917 г. В нем, в частности, указывалось: «В эти решительные дни в жизни России сочли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и, в согласии с Государственной думой, признали мы за благо отречься от престола государства Российского и сложить с себя верховную власть». Воинская же присяга начиналась следующими словами: «Я, нижепоименованный, обещаюсь и клянусь всемогущим Богом пред святым его Евангелием в том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному всемилостивейшему великому Государю Императору Николаю Александровичу Самодержцу Всероссийского Престола наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови, и все к высокому Его Императорского Величества Самодержавству силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и вперед узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности, исполнять».
