женщины, но часто поглядывал на нее, словно проверяя, не свалилась ли она со скамьи.
Легкие серые пряди волос этой дамы выбивались из-под непритязательной черной шляпки. Она сидела, нервно комкая носовой платок, хотя глаза ее были сухими, и смотрела вперед, но, похоже, ничего не видела и совершенно не реагировала на судейскую речь, даже когда мистер Гленистер, жестом показав на нее, попросил жюри присяжных не задавать лишних вопросов «этой бедной женщине» до второго заседания, когда ей предстояло давать показания. По окончании его речи к присяге привели мисс Мейбл Роджерс. Гай следил за тем, как она шла, еле-еле переставляя ноги, поддерживаемая под локоть больничной медсестрой.
Коронер установил место ее жительства, ее должность заведующей хозяйством в этом приюте и тот факт, что она знала покойную около двадцати шести лет. Мейбл сообщила, что ее подруга также жила в Канфорт-лодж, но всего только два месяца, после демобилизации с военной службы. Ровным, но вялым голосом она ответила, что в Калифорнии живет брат покойной, а в Англии – какая-то ее тетя и двоюродная родня.
– Каков был ее характер? – спросил мистер Гленистер. – Была ли она сдержанной или замкнутой по натуре?
– Она была очень замкнутой и очень спокойной, но вполне жизнерадостной, – ответила Роджерс.
– Не знаете ли вы, имелись ли у нее враги?
– Нет, абсолютно никаких врагов.
– У нее было крепкое здоровье?
– Нет, я бы так не сказала, но в последние годы она стала чувствовать себя лучше.
Коронер продолжил выяснять относящиеся к делу факты:
– Воскресенье одиннадцатого января она провела с вами?
– Она зашла ко мне, потом отправилась в Танбридж, а вечером опять вернулась ко мне.
Мисс Роджерс подтвердила, что мисс Шор собиралась погостить у друзей в Сент-Леонардс-он-Си, и она сама помогла ей сесть в поезд на вокзале Виктория, отправлявшийся в двадцать минут четвертого до станции Уорриер-сквер. Дальше у нее выяснили подробности о том купе, что она выбрала для подруги, а также о том, на какое место мисс Шор села и какой багаж она взяла в дорогу. Мейбл подтвердила, что сама выбирала купе и что, кроме них, там никого не было – только перед самым отходом поезда к ним присоединился какой-то мужчина.
– То есть вы тоже сидели в том купе? – уточнил коронер.
– Да.
– Вы сидели там и разговаривали с ней?
– Не помню, сидела я или стояла, но я заходила в купе.
Солнечный свет, вдруг прорвавшийся через ряд высоких окошек, высветил облако сигарного дыма, плывущее над головами присутствующих. Инспектор Хэй из Скотланд-Ярда погасил окурок сигары незадолго до начала дознания. Взглянув на дым, Гай невольно кашлянул. Пытаясь подавить кашель, он добился лишь того, что у него заслезились глаза.
– Когда поезд тронулся, в том купе находились только мисс Шор и мужчина? –
