дядя Сидни. – Очевидно, женщины чересчур хороши для нас.
– Еще бы! – плачущим голосом отозвалась Майра. – Нам приходится прощать снова и снова.
– В том-то и дело, – радостно кивнул дядя Сидни. – Женщины – ангелы, а мужчины – нет, поэтому женщины должны принимать это во внимание. Так было и будет всегда.
Всхлипывания прекратились. Теперь Майра видела себя в роли всепрощающего ангела.
– Разве я не делаю все, что могу? – осведомилась она. – Веду хозяйство и уверена, что ни одна женщина не могла бы быть более преданной матерью.
– Верно, – согласился дядя Сидни. – И парень у тебя отличный. Хотел бы я, чтобы у нас с Кэрри был сын. Четыре девочки – это немного чересчур. Поэтому я всегда ей говорю: «В следующий раз нам – повезет». Мы оба уверены, что теперь-то родится мальчик.
Это отвлекло Майру.
– Я и не знала. Когда ожидаете ребенка?
– В июне.
– А как Кэрри?
– У нее немного отекают ноги. Но она молодец, справляется. А вот и племянник! И давно ты здесь, мой мальчик?
– Очень давно, – ответил Вернон. – Я был здесь, когда вы пришли.
– Ты такой тихий – тебя и не услышишь, – пожаловался дядя Сидни. – Не то что твои кузины. Иногда они такое устраивают, что хоть из дому беги. Что это у тебя такое?
– Паровоз, – отозвался Вернон.
– Нет, – возразил дядя Сидни. – Это молочная цистерна.
Вернон молчал.
– Разве не так? – настаивал дядя Сидни.
– Нет, – сказал Вернон. – Это паровоз.
– Ничего подобного. Это молочная цистерна. Интересно, кто из нас прав?
Так как Вернон не сомневался, что прав он, отвечать казалось излишним.
– Серьезный парень, – заметил дядя Сидни, повернувшись к сестре. – Никогда не понимает шуток. Знаешь, мой мальчик, тебе придется привыкнуть к тому, что тебя будут дразнить в школе.
– Неужели? – спросил Вернон, не понимая, при чем тут это.
– Мальчик, который с юмором относится к тому, что его дразнят, добьется успеха в жизни, – заявил дядя Сидни и снова звякнул монетами, демонстрируя, с чем именно у него ассоциируются мысли об успехе.
Вернон задумчиво смотрел на него.
– О чем ты думаешь?
– Ни о чем, – ответил Вернон.
– Возьми свой паровоз на террасу, дорогой, – сказала Майра.
Вернон повиновался.
– Любопытно, многое ли понял мальчуган из нашего разговора? – спросил дядя Сидни.
– Он ничего не понял. Вернон слишком мал.
– Ну, не знаю. Некоторые дети многое понимают – например, моя Этель. Но она такая смышленая…
– По-моему, Вернон вообще ничего вокруг не замечает, – отозвалась Майра. – В некоторых отношениях это благо.
– Мама, – спросил позже Вернон, – что должно случиться в июне?
– В июне, дорогой?
– Да.
