это меня пугает больше, чем любая битва!..
Альбрехт поинтересовался настороженно:
– Ваше величество… не может быть, чтобы у вас еще не было решения?
Я ответил с усилием:
– Признаться, нет. Мы впервые в такой ситуации. Впервые у нас противник, который ну совсем не сопротивляется! Все, напротив, распахивают перед нами все ворота.
Сэр Рокгаллер пробормотал в наступившей тишине:
– А я все думал, что мне так не по себе… Все оглядывался, откуда вдарят… А оно гляди как… Еще хуже!
Тишина стала еще гнетущее, Альбрехт наконец сказал со вздохом:
– Мне ничего не лезет в голову. Разве что призвать сюда армию священников.
Я бросил в его сторону острый взгляд. Эта идея все чаще приходит и мне в голову, хотя я предпочел бы призвать их попозже.
– В общем, – сказал я и поднялся, – задача вам ясна. Ищите варианты, как решить без особой крови. Продумывайте, как укрепить такие связи, чтобы на благо, а не как у нас чаще всего да еще с дурными песнями!
Глава 7
Бобик, как чуял, примчался со всех ног, я потрепал его по башке, чувствуя себя так, будто глажу башню танка, поискал взглядом арбогастра.
– А Зайчик где?.. Видишь, понимает, черномордый, что я весьма занят. А тебе все по фигу…
Он завилял хвостом и даже задом, подтверждая, что ему в самом деле по фигу, чем я занят, хочет лежать у моих ног то на пузе, то на боку, то вовсе свернувшись калачиком, и даже на спине, это так здорово, когда кверху лапами, хошь покажу?
– Не хочу, – ответил я. – Я отлучусь ненадолго, обещаю. Тебе в Маркусе будет скучно.
Он в обиде подпрыгнул на всех четырех, как это скучно? Ему нигде не бывает скучно! И вообще что такое скучно?
Когда я отбивался от его просьб взять с собой да куда угодно, в сторонке возник размытый силуэт в длинном плаще и в широкополой шляпе с обвисшими краями. Судя по мерцающему воздуху, защита от посторонних взглядов достаточно мощная.
– Сэр Ричард, – донесся шепот, – срочные вопросы…
– Некогда, – ответил я, – отлучусь надолго. Хотя можете со мной.
– Спасибо.
Маркус выдвинул и опустил трап уже без задержек, не опустил, а почти выстрелил, повторяющиеся действия усваивает быстро, а затем внес меня наверх, как на скоростном эскалаторе.
Карл-Антон успел вскочить на трап тоже, а когда оказались в Маркусе, торопливо отошел в сторону.
– Прекрасно, – сказал я с чувством, которое Маркус, надеюсь, уловил, – я тебя люблю! Мне с тобой хорошо и здорово. Мы с тобой прекрасно соуживаемся.
Хотел сказать, что и взаимопомогаем, но ему какое от меня помогание, так что игра пока в одни ворота. Возможно, это рудимент, остаток программы, когда должен быть с человеком, в смысле, с более высоким разумом, хотя, возможно, это не рудимент, а ощущение, что с более развитым разумом надежнее существовать, тот вовремя заметит опасность и успеет
