хотелось исполнить в один прекрасный день такую же роль! Изобразить уступчивую жертву мужчины – весельчака и балагура. Получалось неплохо, раз Франк сохранил вкус к сюрпризам.
«Умение удивить партнера – ключ к успеху в семейной жизни!» – подумала Клотильда.
По сравнению с отцом Франк выказал меньше ловкости и фантазии, да и «сюрприз» прятал неумело, но…
Ключ номер два – не привередничать.
Франк отодвинул стаканы с гренадином и поставил пакет на стол:
– Это тебе, дорогая.
«Дорогой» оказалась… Валу.
– Уверен, оно идеально тебе подойдет, красавица.
Полное затмение. Гроза над бастионами, цунами уносит в открытое море все яхты, порыв ветра срывает зонты и флаги…
Негодяй. Сволочь, мерзавец, ублюдок!
Клотильда продолжала безмолвно костерить мужа, а Валу уже вернулась из туалета в новом платье, надетом поверх купальника. Сексуальное, обтягивающее, идеальное.
– Спасибо, папуля, обожаю тебя!
Валу звонко чмокнула отца в щеку. Клотильда стерпела. Нужно было заводить двух детей. Один ребенок в семье – жуткая глупость и ловушка для родителей. Да, именно так, по малышу на каждого.
Собственная дочь крадет у нее мужа – верх унижения.
Чертова жизнь! Всех бы поубивала!
Валу встала на фоне бухты Кальви, чтобы сделать селфи и насмерть сразить подружек. «Смотрите, что мне предок подарил!»
Сюр какой-то! Я сейчас лопну от злости, а хам Франк улыбается, пожирая глазами дочь, потом зачем-то сует руку под стол… Он что, яйца решил почесать?
Еще один пакет из «Беноа»!
Мерзавец. Очаровательный негодяй!
До Поля Идрисси Франку не дотянуться, но игра «в два хода» очень неплоха.
Ну почему она такая ранимая?
Не привередничать.
Стать томной, чувственной, раскрыться, поцеловать «своего мужчину» на глазах у всех.
Не привередничать…
Заткнуть писклявый внутренний голосок, который без устали твердит, что все происходит в точности как двадцать семь лет назад. То же место, та же история, та же семейная сцена. Платье – подарок Франка… Возможно, в нем она и умрет.
Несколько часов спустя, вернувшись в кемпинг, Клотильда отправилась в душ. На сей раз там было пусто, даже Орсю не наводил порядок. Она надела подаренное мужем платье и посмотрелась в зеркало. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит: если она встретит последний час жизни в этом наряде, то покойница из нее выйдет совсем не такая сексуальная, как из Пальмы Идрисси! Слишком маленькая грудь, бедра узковаты, ноги недостаточно длинные.
Да, до матери ей далеко.
Как и Франку до ее отца.
Родители слишком рано погибли и не успели воспитать дочь равной себе.
Почему?
