Пьера звучал растерянно, это было так на него не похоже, что Шик струсил, после чего и стал курить сигарету за сигаретой.
Русские дамы вдруг поднялись, диктофон перекочевал в сумку. Пьер проводил его жадным взглядом.
– За этой черной, которая с искусственным жемчугом, надо следить…
– Похоже, жемчуг настоящий.
– Шею бы ей свернуть вместе с ее ожерельем!
Единственное, что успели на стоянке, это запомнить номер их «опеля». Номер был немецкий. А дальше началась гонка, которая кончилась ничем. Теперь Шик сорит пеплом и пристает с вопросами. Неотвязный, как оса.
– Как ты думаешь, кто они такие?
– По виду – туристки, а там кто их знает.
– Все они по виду туристки, а потом выяснится, что одна из них полковник КГБ, а вторая капитан полиции, – прошипел озабоченно Шик.
Третий на заднем сидении крякнул, поперхнувшись коньяком, который всю дорогу сосал из фляжки с завинчивающейся крышкой, но в разговор не вступил.
– Много ты видел полковников КГБ! – с раздражением бросил Пьер.
– Мало ли чего я не видел.
– Я просто хотел остановить их у обочины и попросить кассету с записью. И они, телки эти старые, поверь мне на слово, отдали бы ее без звука.
– А может, со звуком. Наставили бы на тебя пушки. Все бы дело гробанулось.
– Что случилось? У нас неприятности? – подал наконец голос Третий.
– Нет никаких неприятностей, – буркнул Пьер.
– Но я же вижу. Почему вы этих русских хотели убить?
– Да нужны они!.. – Пьер длинно выругался.
Третий только поежился и промолчал. Он не имел права голоса. Не имел он также права выходить из машины на всем пути от Амстердама до Парижа. Вслух об этом не говорили, но как-то само по себе было ясно. Третий должен был сторожить товар. Пока он еще не продан, товар был его собственностью.
Хотя если честно говорить, то он и сам бы ни за какие коврижки не вылез из «ситроена» на волю, потому что боялся. Он всего боялся, и внешний мир пугал его ничуть не меньше, чем эти двое, сидящие на передних сиденьях. Что он о них знал? Да ничего… Вадим сказал: надежные люди. А разве сам Вадим надежен? Верить нельзя никому.
И почему бы этим двум не трахнуть его по башке прямо здесь, в машине, а потом выкинуть труп на обочину, чтобы французское или бельгийское воронье выклевало ему глаза? Его выкинут, сами привезут товар в Париж и денежки прикарманят целиком. Знал бы несчастный Третий, что его присутствие при продаже необходимо, как сертификат качества, может быть, и поуспокоился бы.
– Никто никого не хотел убивать, – жестко сказал Пьер, – и не надо зря молоть языком.
– Мы торчим здесь уже пятнадцать минут, – Шик опять потянулся за зажигалкой.
Пьер почесал переносицу, что всегда делал в минуту раздумий. Его подловили в музее, это ясно. Но как? Зал, где велся разговор, был пуст, это он точно помнит. Значит, они заранее поставили
