быстренько я заберу и побегу.
– Да, конечно, – заторопилась Вика, мысленно поражаясь эдакой наглости. С чего она взяла, что её платье готово? Вика обещала постараться, но никак не гарантировала управиться в срок. А сейчас и срок-то ещё не настал.
– Оно же готово? – вдруг изменилась в голосе настырная тётка, выпятив свои и без того выпяченные губы.
– Да, несу.
Тут дамочка принялась придирчиво рассматривать швы и прочую мелочёвку.
– Слушай, а чего петли не кружевные?
– Но… мы же договаривались, как на картинке, там они атласные.
– Да ну что ты говоришь? Кружевные!
– Я покажу… – промямлила Вика, расторопно бросившись к вороху бумаг на столе.
– Да ну мне некогда!
Мадам закатила глаза и тут же брезгливо посмотрела на петельки.
– Вот…
Она глянула на протянутый Викой журнал и, чавкнув, выдавила недовольное «ага».
– На. Сдачу оставь себе.
Расплатившись, она тут же убралась прочь, снова не попрощавшись.
После ухода этой неприятной особы Вика была такой злой, что крепко сжатые зубы скрежетали, а на лбу проступила жирная венка.
Она хотела продолжить работу, но всё валилось из рук. В итоге она укололась иголкой и в истеричном припадке раскидала всё в сторону, потом без сил рухнула на пол и разревелась.
В ней клокотали обида, досада и злость. Ну почему мир к ней так несправедлив? Почему люди такие гадкие и гнилые? Каждый готов вытереть об неё ноги, унизить, поставить на место возле параши.
Разве можно так жить?
Разве она хочет так жить?
Она не хотела. Но продолжала.
Когда наступило лето, и дни стали долгими и мучительными, Вика проводила много времени у окна. Она наблюдала за тем, как играют дети, раздражающие своими криками; как, шатаясь из стороны в сторону, туда-сюда болтаются товарищи алкоголики; как они собираются группками и то смеются, то огрызаются друг на друга или прохожих. Как-то она срзерцала сцену с одной из алкашек, которая, сидя со своими товарищами, стала приставать к молодому человеку на соседней лавке. Тот в итоге не выдержал и ретировался. Но что для Вики было примечательным, так это та самоуверенность, с которой скурвившаяся алкоголичка пыталась его обворожить.
«Вот бы и мне так…» – с горечью думала Вика.
Тогда она задумывалась о том, чтобы начать пить, но тут же цепенела от страха, вспоминая случай из детства.
Это было вскоре после того, как ушла мама. Отец часто выпивал и иногда оставлял своё пойло на видном месте. Однажды Вика убиралась по дому и взяла почти что пустую бутылку пива с кухонного стола, торчавшую там с прошлого вечера. Остатки она вылила в раковину. Ей даже в голову не пришло попробовать. Но папашка, увидев дочь с пустой бутылью в руках, решил, что она всё же это сделала. Он отхлестал её армейским ремнём с такой силой, что она ещё долго не могла спокойно сидеть.
Так
