серединкой и волнистыми краями. Но это вязаное изделие имело успех, мне все его заказывали и платили по пятнадцать копеек! Но ещё было советское время, и я не нуждалась; мне эти заработки были не нужны, и я не считала их «первыми заработанными деньгами». Надо же, в десять лет у меня появилась бизнес-жилка, тяга к предпринимательству,– продажа изделий, созданных своими руками! Но она растворилась, затёрлась!
Салфеток, конечно, из шерстяной пряжи никто не вяжет, но нам этого никто не объяснил. А мы с родителями жили тогда в одной комнате. Отчим устроил скандал, чтобы я прекратила вязать, что уже пора спать. Уйти рукодельничать на кухню я права не имела. И тогда он, по обыкновению обозвав меня «сучкой», ушёл из дома.
Мама устроила мне дополнительный скандал, заявив, что я издеваюсь над её мужем. Она сказала:
–Я всё жалею тебя, сиротку!
Вот это был удар ниже пояса! Да лучше мне было быть, как всегда, «сукой, курвой, падлой», чем «сироткой»! Да я что, Золушка, Козетта?! Да, у меня никогда не было отца, он меня бросил, и все считали меня в…ком!
И я задумала наказать себя, как монахиня в католическом ордене, решив спать сидя, прижавшись к холодной стене.
Но вскоре отчим вернулся, рассказав:
–Я вышел, сел на электричку, поехал в сторону Москвы, а потом передумал.
Утром я отдала Наташе недовязанную салфетку, объяснив, как закончить. Дома мама была ласкова, разрешила мне посмотреть телевизор,– тогда по субботам шёл сериал «Богатые тоже плачут».
–Что ж, давайте возьмём молитву, – опомнилась Огола, вернув меня из «машины времени».
–Злата, иди к нам, – строго зовёт Света.
–Иегова, муж Светы, Виталий, противится истине, в то время как она вошла во всемирную организацию твою, приняв крещение. Открой его сердце истине. И помогай нам находить сердечных людей в этом городе Щёлкове. Прощай нам все неправильности, которые мы так часто совершаем по своему несовершенству. Аминь.
–Аминь!
–Сердечный человек,– объяснила мне Огола,– это тот, кто соглашается изучать с нами Библию. Вот открой Бытие, главу четвёртую, видишь? «И познал Адам ещё жену свою, и она родила ему сына, и нарекла ему имя: Сиф, потому что, говорила она, Бог положил мне другое семя, вместо Авеля, которого убил Каин». «Сиф», Аллочка, означает «сердечный человек», – то есть тот, кто хочет изучать с нами Библию. А ещё, Аллочка, есть злые люди, которые нам грубят. Мы записываем адреса, где живут злые люди, и наши братья приходят с ними разговаривать.
–«Хотя в Библии сообщается о смерти Иисуса, он жив!» – читала я учебник. – «Сотни людей, живших в 1 веке н.э., были свидетелем тому, что он воскрес. Как было предсказано, после этого он воссел по правую руку от своего Отца в ожидании того времени, когда Бог даст ему царскую власть на небе. Как поэтому мы должны представлять себе Иисуса? Должны ли мы представлять его беспомощным младенцем в кормушке для скота? Или, может быть, человеком в предсмертной агонии?
