привлекательно выглядит взрослая Эва-Мари.
Кафе, расположенное в паре кварталов от офиса, имело литературную направленность и, судя по количеству посетителей, пользовалось популярностью. Вдоль стен кафе были выстроены книжные полки, на них были расставлены старые книги вперемешку с чайниками и кружками. Вокруг крепко сбитых деревянных столов стояли обтянутые кожей стулья с высокими спинками.
Мейсон взглянул на Эву-Мари и увидел, что она немного тревожно оглядывает толпу посетителей. С нескрываемой досадой он догадался, в чем дело. Оказывается, ничего не изменилось – она до сих пор стыдится показываться с ним на публике.
Пытаясь отогнать от себя обиды пятнадцатилетней давности, Мейсон небрежно бросил, направляясь к барной стойке:
– Займи столик. Я закажу кофе.
– О. – Эва-Мари взглянула в его сторону с робкой улыбкой. – Можно мне горячий яблочный сидр, пожалуйста?
Видимо, еще не время для кофе.
В ожидании заказа Мейсон облокотился на барную стойку и, глядя на свою спутницу, снова подумал, как все это странно. У них были странные, нетипичные отношения, но он точно знал, что Эва-Мари – единственная женщина, с которой у него было нечто большее, чем просто секс. Она была его первой… любовью. И наверняка последней.
Спустя несколько минут Мейсон поставил чашки с сидром на стол и сел напротив Эвы-Мари.
Она придвинула горячий напиток к себе и принялась крутить чашку на блюдце, как будто не могла решить, хочет пить или нет.
Мейсон молча ждал. Не он просил об этой встрече, а она.
– Я нашла место для родителей, – наконец произнесла Эва-Мари. – Они переедут завтра.
– Хорошо. Что-то не так?
Его вопрос заставил ее нервничать сильнее. Она принялась поглаживать пальцем наружную поверхность чашки.
– Нет, – сказала Эва-Мари, затем сделала большой глоток. Напиток был горячий, и она поморщилась. – Я в порядке. Просто я не думала, что здесь будет столько людей в это время.
– Все еще стыдишься меня? – спросил он.
Удивительно, почему, черт возьми, он это произнес.
Должно быть, ее озадачил вопрос, потому что ее глаза расширились.
– Нет. Вовсе нет.
Она не убедила его. Слишком много плохих воспоминаний, чтобы он поверил.
Эва-Мари сделала глубокий вдох и продолжила:
– Дело в том, что они решили переехать в дом престарелых. Там неплохие условия, родители будут жить вместе, мама сможет ухаживать за отцом. Но стоимость оказалась выше, чем я ожидала. Нельзя ли попросить некоторой отсрочки на выселение?
– Не-а.
Разочарование промелькнуло на ее лице, прежде чем оно вновь стало спокойным.
– Мейсон, у меня нет денег, чтобы оплатить первый и последний месяц проживания в пансионе, и мне нечем заплатить за перевозку вещей.
– У тебя нет друзей? Достаточно угостить их пиццей, и они помогут сделать
