мне сестра Бенедикта сказала. Она говорит, в старину, когда еще не было ни трактиров вроде нашего, ни гостиниц, ни тем более больниц, люди часто останавливались на постой в монастырях и аббатствах. Но теперь так обычно делают только священники, ну и, может, монахини из других мест. Приезжают отдохнуть после болезни. Она сказала, это нужно для реко… ково…
– Для реконвалесценции, – подсказал лорд Наджент.
– Да, сэр, вот именно это слово. В общем, чтобы поправиться.
Последний из троих, темноглазый, покончил со своим ростбифом и положил вилку и нож.
– А сейчас там кто-нибудь гостит? – спросил он.
– По-моему, нет, сэр. Если только не сидит все время в доме… Вообще, гости обычно любят гулять в саду, но погода в последние дни не очень, так что… Не желаете ли пудинг, господа?
– Смотря что вы тут называете пудингом.
– Печеные яблоки с заварным кремом. Яблоки из монастырского сада.
– Было бы досадно так и не попробовать, – заметил ученый. – Неси свои яблоки с кремом.
Малкольм подошел ближе к столу и начал собирать тарелки и приборы.
– Ты всю жизнь тут живешь, Малкольм? – спросил лорд Наджент.
– Да, сэр. Я и родился здесь.
– Значит, с монахинями ты знаком уже давно. Скажи, за все это время тебе хоть раз доводилось видеть, чтобы они ухаживали за младенцем?
– Вы хотите сказать, за совсем маленьким ребенком, сэр?
– Да. Не таким большим, чтобы ходить в школу. Возможно, даже грудным. Ну так что?
Малкольм глубоко задумался.
– Нет, сэр, ни разу такого не было, – наконец, промолвил он. – Знатные дамы и господа у них бывали… ну, и священники… но маленьких детей я не видел.
– Ясно. Спасибо, Малкольм.
Малкольм растопырил пальцы и ухитрился подхватить все три бокала под донышки одной рукой. В другой руке он уже держал стопку тарелок.
– Грудной ребенок? – прошептала Аста по дороге в кухню.
– Тут какая-то тайна, – с явным удовольствием откликнулся Малкольм. – Может, это сирота.
– Или что похуже, – мрачно добавила Аста.
Малкольм поставил тарелки на сушилку (как обычно, не удостоив Элис даже взгляда) и сообщил, что джентльмены желают пудинг.
– Твой отец утверждает, что один из них – бывший лорд-канцлер, – заметила мать, раскладывая по мискам печеные яблоки.
– Они расспрашивают про монастырь.
– Справишься? Смотри, а то миски горячие.
– Ничего, зато маленькие. Я донесу.
– Будем надеяться. Если уронишь яблоки лорда-канцлера, попадешь в тюрьму.
Малкольм справился с мисками на «отлично», хотя по дороге они и вправду сильно нагрелись. Джентльмены больше ни о чем не спрашивали, только заказали кофе, и Малкольм принес им масляную лампу, а потом поспешил на кухню за чашками.
– Мам, ты ведь знаешь, что к монахиням иногда приезжают
