Флёр, показав на фетиши, в коих копошился Мессиан: косой крест, нож мясника, сабля, палка, чаша со змеей, мешочек для денег, булава, алебарда, перевернутый крест, Т-образный крест, пила, копье42. Рядом с фетишами лежали две открытки. На одной была изображена мужская компания. У всех званых за «тайный» стол заботливая рука «избранного» выколола булавкой глаза, а у находившегося посреди и возглавлявшего вечерю – еще и вырвала сердце. Вторая открытка разительно отличалась от предыдущей. Портрет Мессиана в полный рост: руки раскинуты, над челом – нимб, в грудную клетку вклеено мертвое сердце с терновым венком, выдранное из первой картинки. На лице полоумный улыбон, в дланях – цветы с желтыми лепестками. Ядовитые лютики. Командируемый мысленно перенес сердце на первую открытку, и оно забилось, затрепетало и запульсировало. При этом выглядело оно именно как живое сердце, оплетенное колючими пальцами терновника, с багряными каплями крови. Когда же он бросил взгляд на открытку с Мессианом, то сердце странным образом снова превратилось в обмотанный колючей проволокой полый мышечный орган, разделенный на камеры, с желудочками и предсердиями, с венами, узлами и клапанами, которому не помогло бы ни одно аортокоронарное шунтирование. Просто красноватый комок с застоявшейся кровью.
– Я вам так скажу, – чуть слышно, но с нажимом произнес магистр, – всё, что вы здесь якобы видите, – это иллюзия. Вы меня поняли?
Флёр непонимающе замотал головой.
– Хорошо, слушайте. Пока я вас трогать не буду. И на цепь не посажу. Но как только вы ему проговоритесь, что всё это видели, то ни в какую командировку не отправитесь. Это – его болезнь, а не ваша. Может, вы еще будете утверждать, что и стигматы видите? – Командируемый посмотрел на конечности Мессиана – и обомлел. На них были кровоточащие ранки. – Так что, видите или нет? – настойчиво повторил Эвтаназ.
– Нет, – солгал Флёр.
– Умничка, – добродушно рассмеялся магистр, радостно потерев руки. – А то вы меня напугали. Ладно, постараюсь объяснить. Не знаю, получится ли. Тут какая-то неувязка в психиатрии происходит. Всё, абсолютно всё, что вы здесь видите, само по себе материализовалось. В том числе и стигматы. Суть в том, что в каждом из нас существует так называемый Мессия, который несет в себе идею спасения Здания. Но сама идея таится так глубоко в недрах подкорки, что у подавляющего большинства никогда наружу не выходит. С точки зрения самых глубинных уровней подсознания, мы с вами абсолютно одинаковы, поскольку и в вас, и во мне хранится вся информация о Здании, – примерно так же, как Здание, если бы Оно было мыслящим существом, могло бы считать, что состоит из нас всех. В свою очередь, Здание, не могу этого, конечно, утверждать точно, находится среди подобных Ему Массивов, – так сказать, среди множества Зданий в огромном Здании
Эмблемы и символы апостолов.
