цепочку ногтем и продемонстрировал Каю. Кай в недоумении смотрел на то, как кругляш амулета с неясным рисунком раскачивается перед его носом.
– Ну и чего? – поинтересовался он осторожно, предполагая, что странный ритуал ещё продолжается.
– Бери, – улыбнулся Ролан.– Владей.
Кай моргнул.
– Ладно, – он подумал, что это, должно быть, какая-то специфическая шутка и потому взял медальон, подержал в руке, обнаружив, что он довольно тяжёлый, но сделан явно не из золота.
– Однажды эта вещица может очень помочь, – сказал Рустам Тимурович.
– Да уж, – хмыкнул Кай, решив не обращать внимание на его закидоны.– Поможет… Чудо, да?
Аташ Дастур кивнул и насмешливо улыбнулся.
– Чудо.
Кай покорно вздохнул и надел медальон на шею. Потом взял его на ладонь, присмотрелся и пришёл к выводу, что наполовину затёршееся изображение на нём – это богатая виноградная гроздь.
ГЛАВА 7. Валтасар
По всему полю, до самых стволов высоких сосен рассыпались белые цветы. Казалось, что это эдакий проеденный молью, с зелёными дырами ковёр. Над головой простёрла свою длань небесная лазурь, где-то рядом едва слышно журчал ручей, играя меж камнями солнечными зайчиками. Слышно было пение птиц, стрекотали кузнечики, и ни что не нарушало многолетнего покоя этого места.
Валтасар шёл вразвалку, приминая сапогами сочную траву. Где-то впереди за соснами, за дымкой иссиня-зеленого тумана, не смотря на ясный погожий день, словно затаившегося там, как таится на охоте дикий зверь, возникали каменные скалы. Горных пиков не было видно – поле находилось высоко, и только воздух – горный, свежий, говорил о том, что душная равнина далеко внизу.
Валтасар наклонялся над белыми цветками, придирчиво разглядывал маленькие бурые плоды, после чего иные пропускал, а иные аккуратно отрывал от стебля и складывал в деревянную коробочку, висящую на шее на ремне.
Он ни коим образом не напоминал теперь охотника предгорий, а был тем, кем был – травником, собирателем растений. В небольшой мешочек, привязанный к поясу, Валтасар складывал листья того же растения. Растение это имело много названий, и в одних народах звалось могильником, в других рутой, а в третьих его называли гармалой. На поясе Валтасара небыло тотемов, небыло тамагавка. Лежал только в ножнах самый обыкновенный остро заточенный нож.
Увлечённый своей работой, насвистывая какую-то мелодию, Валтасар всё ближе и ближе подходил к каменным уступам, где обрывалась зелёная лужайка.
Неожиданно рядом послышалось шипение. Валтасар быстро выпрямился, очнувшись, оглянулся по сторонам и увидел на собственной руке, скрутившуюся у плеча в шевелящиеся кольца змею. Змея открывала и закрывала зубастую пасть, что совсем не характерно для змей, и из неё выскальзывал раздвоенный язык. У самой треугольной змеиной головы что-то пульсировало, как будто готовый вот-вот прорваться гнойник или какая-то железа.
Валтасар
