приближается ко мне. Чувство ужаса и невосполнимой потери парализовывает, и поднятый с земли отцовский меч наливается тяжестью, будто сливаясь с руками и утягивая на землю, призывая склонить голову перед последним ударом. Прими смерть достойно. Неуловимая тень скользнула к убийце, и две фигуры сошлись в схватке, из которой победителем выйдет только один. Кайрис Тейлин едва уворачивался от сыплющихся на него ударов берсерка, вырезавшего за несколько минут почти весь отряд. Живых на пиру у Великого Тёмного осталось только трое. И надежды пережить эту ночь нет. Каким-то неведомым чудом удар телохранителя из последних сил прошёл по косой дуге – и тело Киары оседает в лужу крови, а голова, будто клубок ниток у вязальщицы, откатывается в сторону.
Кайрис на негнущихся ногах приближается ко мне и бьёт наотмашь, желая привести в чувство. Его слова с трудом достигают замершего от горя разума.
– Почему ты не ушла? – Телохранитель падает на колени и, притягивая меня к себе, гладит по волосам. – А если бы я не победил? Ина, ты и Индар – последние из рода твоего отца. Глупая девочка…
Рассвет застал нас на той же поляне и в той же позе. Нет сил шевелиться и сопротивляться. Слёзы не приносят облегчения, а истерика отступила так же быстро, как и началась. Из более чем пятидесяти человек осталось только двое, и теперь они навсегда связаны пролившейся кровью.
Создателя берсерка так и не нашли. Индар и его молодая жена пропали в то время, когда уничтожали мою семью. Меня в свой дом в Орхейлане забрал дед. Кайриса Тейлина лишили звания лорда и чести быть телохранителем за то, что он не предугадал возможности нападения. Из рода Айвери, наследующего престол после смерти короля Конмара Вартейна, осталась только я.
Просыпаясь, я всё ещё чувствую запах крови, горло сильно саднит, и каждый глоток поднесённой к моим губам воды причиняет жуткую боль. Жёлтые глаза нестерпимо сияют в предутреннем неверном свете, и кажется, что я смотрю на пламя свечи. Замершая рядом с ним Тень беззвучно плачет вместе со мной, разделяя мою горечь и боль. Руки дракона стирают слёзы с моего лица, и становится немного легче. Я не одна. Друзья рядом. Не думая ни о чём, растворившись в своей боли и их поддержке, обнимаю дракона за шею:
– Фарейн…
– Фар, – тихо произносит дракон.
– Почему Фар?
– В моём мире так принято, – отвечает мужчина, прижимая меня к себе. – Короткое имя для тех, кто близок.
– Значит, убийство в исполнении дракона отменяется? – слабо улыбаюсь, глядя в глаза, в которых жёлтый свет постепенно сменяется карамельно-карим зрачком.
Таэши улыбается и исчезает, разгораясь искрой в глубине лежащего возле подушки рубина.
– Фар, что там в Айлисе? – первый раз вижу, чтобы он вздрагивал. – Что с лордом Гейдом?
– Ина, –
