размерам, поэтому Себастьян забирался на кресло с помощью скамеечки для ног, а чтобы его было получше видно над столом, подкладывал на сиденье несколько подушечек.
Получалось забавно, особенно потому, что сам Себастьян выглядел очень внушительно – полный, важный, с густой седой бородой. И одевался он совсем не так, как гномы на картинках в сказках – ни тебе колпака, ни яркой курточки, ни коротких штанишек. Совсем даже наоборот, добротный темно-коричневый костюм, блестящие ботинки, жилет с золотым шитьем, из кармана которого торчала серебряная цепочка от часов.
– Ну, тогда ромашкового чаю, – сказал Себастьян. – Прекрасно успокаивает нервы. Мне сейчас не помешает. Я очень взволнован этой встречей, дорогой господин Рассказчик. Гвендаль напустил столько таинственности вокруг вашей персоны, я уж и не знал, что вообразить.
– И теперь вы разочарованы? – со смущенной улыбкой спросил Илья.
По удивлению, с которым его встречали все вокруг, он решил, что Рассказчик представлялся жителям Ильраана взрослым и солидным, настоящим писателем.
– Нет, я очень рад, что вы оказались именно таким. Человеком простым и приятным в обхождении, – старый гном проворно спрыгнул с кресла и полез в буфет за чашками.
В камине быстро вскипел подвешенный над огнем блестящий чайничек. Вместе с чашками на столе появилась корзиночка с миндальным печеньем и варенье в вазочке.
– Значит, Гвендаль даже не сказал вам, что отдал ваши книги в печать, и что они нравятся читателям? – спросил Себастьян, разливая по чашкам душистый ромашковый чай. – Он всегда секретничает.
– Нок говорил, что мои книги здесь любят, но я думал, что он преувеличивает, – скромно сказал Илья, взяв из корзиночки печенье.
– Ни капельки! – возразил Себастьян, подув на чай. – Они продаются на ура. Но, надеюсь, вы не думаете, что я прикарманил все денежки? Нет, господин Элиа, все это время я клал в банк на ваше имя причитающийся вам гонорар. И сумма набежала немалая. Пожалуй что можете теперь и не работать.
Илья поперхнулся чаем.
– Что, совсем? – удивился он. – И даже на почте?
– А, так вы любите почтовых голубей? – спросил Себастьян. – Тогда заведите голубятню и, знай себе, пишите книги. Уверен, они будут и дальше пользоваться успехом. В ваших историях есть нечто… – он раздумчиво почесал в бороде. – Да, именно нечто. Хотя оно и понятно. Ваши родственники по материнской линии все сплошь чародеи.
– А вы знали мою маму? – разволновался Илья.
– Довелось. Она с детства была непоседой. Ваш дедушка Витольд уж на что был первоклассный чародей и то не доглядел. Анна однажды вдруг сбежала из дому и исчезла. Гвендаль только потом узнал, что она попала в другой мир и там вышла замуж, а до того страшно переживал. Он сам в ту пору был еще ребенком – всего-то лет семьдесят пять.
– Семьдесят пять? – ахнул Илья. – А сколько же
