ними не пойдут.
– Пойдут, – покачал головой комиссар, – но значительно меньше масанов, чем мы рассчитываем. А посему создание коалиции станет внутренним делом.
– И вместо гарок в бой пойдем мы.
– Кардиналы, создающие коалицию, устали от войны и верят, что их действия будут полезны семье. Они готовы рискнуть своим положением ради великой цели, и я уважаю их за это. Я не могу помочь открыто, но есть вещи, на которые им трудно решиться. Есть лидеры, которые способны поставить крест на наших замыслах…
– Вы говорите об истинных кардиналах?
– Да. Без моей поддержки с ними не справиться, и я планировал оказывать ее с вашей помощью.
Масаны оторопело переглянулись:
– Но никто из нас не способен противостоять истинному кардиналу, – недоуменно пробормотал Хосе.
– Я знаю, – улыбнулся нав, – и не намерен отправлять вас на смерть. Вы будете решать вспомогательные задачи.
– А платить вы будете по-прежнему? – поинтересовался Мигель.
– Разумеется.
– В таком случае на нас вы можете рассчитывать.
Возвращение участников совещания было организовано не менее тщательно, чем их приезд в венгерскую столицу. Открывали порталы два нава, Ортега и Бога, под руководством Сантьяги. Советники прятали всплески магической энергии, и ни один колдун на свете не смог бы узнать, что в Будапешт и из него в эту ночь было построено двенадцать межконтинентальных порталов. Если Темный Двор хотел обеспечить режим полной секретности, он его обеспечивал.
– Время!
Темно-синий «Бентли» растворился в грузовом переходе. За машиной шагнул Бога, исчез, молниеносно переместившись во внутренний двор Цитадели, черный вихрь продолжал вертеться в центре мостовой, всем своим видом показывая, что надо торопиться, но Ортега, уже направившийся было к порталу, вдруг остановился и замер.
«Что-то не так!»
Нав оглядел маленький переулок: пустынно, тихо. Поднял голову и ощупал взглядом дома: окна закрывают жалюзи и занавески, ни в одной квартире не горит свет. Город еще спал, но происходящее в переулке скрывали не только ненадежные объятия Морфея – плотный морок прятал от посторонних взглядов и вихрь перехода, и нава.
В закрепленной на ухе гарнитуре раздался голос оператора:
– Ортега, ты чего возишься?
– Сейчас, сейчас…
– Мы не можем держать портал вечно.
– Я знаю.
Но ведь что-то его смутило! Что-то заставило насторожиться. Что-то непонятное. Что-то прячущееся.
– У тебя девять секунд!
– Понял.
Это был укол, легкий толчок, едва ощутимый всплеск, появившийся на самом пороге чувствительности. Ортега не смог бы объяснить, что уловил: магическую активность или сильную эмоцию. Ощущение сразу же пропало,
