цветами и вином? – вскинула брови леди Дэрвогелл. – Или по поводу юного герцога? Если второе, приходите, как стемнеет. Если первое, то сразу нет.
Мужчина поклонился, привычным движением устроил за плечом Ритара и вышел.
– Непрост, – хмыкнул старик.
– Весьма, – согласилась леди Дэрвогелл, – но то не наша печаль. А вот ты, дедушка, отчего палку в руки взял? И глаза зажмуриваешь?
– На площади девку молодую секли, – веско обронил Слав, – за то, что она своей бабке лекарства варила. Бабка выла и в ногах у исполнителя наказаний вертелась. Лекарицу ту, неудачливую, едва живой от столба унесли.
– Так ведь можно, – удивилась Лианон, – если не на продажу и если зелье входит в первую, простую группу.
– Исполнители – они завсегда по закону поступают, – развел старик руками. – Видать, нашлось, как прихватить. Конечно, бабки шептались, будто к ней кто-то в полюбовники набивался. Вот одно к одному и вышло. Ты лучше расскажи, как сходила.
– Ты не так стар, – рассудительно заметила леди. – Это твое военное прошлое аукнулось тебе так. А много ли о нем знают?
– Кто-то знает, кто-то нет. Да я, – дед смутился, – трость новую заказал. В подарок на юбилей, от друзей. С сюрпризом.
– А когда юбилей?
– Аккурат через месяц.
Слав придержал дверь для Лианон и после плотно притворил за собой. Навесил замок и легонько хлопнул в ладоши. На потолке, наподобие осиных ульев, разместилось несколько гроздей осветительных шаров.
– У моего друга сын вот такими вещами занимается. А эти незрелыми вытащил. Не знал, что с ними делать, а я подумал, чем варг не шутит? Витрины из комодов, светильники неправильной формы. А что делать, будет возможность – сменишь.
На фоне ярко освещенного большого зала маленькая комнатка Лиа казалась совсем темной. Леди Дэрвогелл зажгла свечу, погладила блестящий бок чайника и выставила на стол две большие, пузатые чашки. На одной скалилось хищными зубами солнышко, на второй танцевали три голубых гриба. Эти чашки она купила у безногого мальчишки, когда встретила его вновь. Уже пытающимся заработать на булочку.
– Выбирай, дедушка, себе чашку. Грибы или солнышко?
– Все такое красивое, – захихикал Слав. – Грибы. Я такие ел в Степи. Ох и, мгм, сны потом снились красочные!
Лианон налила в чашки крутой кипяток и бросила по шарику заварки. По комнатке сразу поплыл дивный насыщенный аромат. Слав замер, блаженно вдыхая поднимающийся пар – слишком давно старику не доводилось пить крепкого, сладкого чая. Так давно, что он до сих пор не привык.
– Видела бы ты глаза герцога, когда угощенье-то вынесла, – припомнил дед.
– Вряд ли кто-то угощал его перетертым с сахаром и водой хлебом, покрытым пищевым красителем, – невесело усмехнулась Лиа. – Но что я могла сделать? Зато как подала, а? Красота была.
– Ага. Ты зубы не заговаривай, рассказывай, как сходила.
– И хорошо и плохо, –
