обречён жить в этих двух состояниях, не имея возможности свести две совершенно разные, но при этом равнозначные реальности воедино.
Когда всё закончилось, Мария Ивановна встала и молча оделась.
Я не знал, чувствовала ли она то же, что чувствовал я. По её невозмутимому виду это было невозможно понять.
Одевшись, она снова подошла ко мне, поцеловала в щёку и заглянула в мои глаза.
– Ну вот, – сказала она, – теперь стало значительно лучше, сразу видно, дело идёт на поправку. С такой терапией никакие лекарства не нужны.
– Возможно, я навещу тебя снова, – добавила она и вышла из моей палаты.
*
Из оцепенения меня вывел телефонный звонок.
Я взглянул на экран дисплея – звонила жена. Я совсем забыл о ней и совершенно не был готов разговаривать с ней. Я не стал отвечать, и телефон, прозвонив восемь раз, замолчал.
Быстро ополоснувшись под душем, я оделся в свою пижаму и вновь взглянул на часы. Стрелки этого механизма показывали 22.20.
Со временем точно было не всё в порядке – то тянется, как резина, то стоит, то скачком перепрыгивает на полтора часа.
Что говорить жене, я совершенно не представлял, всё окончательно перепуталось.
Телефон зазвонил снова. Дальше тянуть было нельзя, пришло время ответить.
– Слушаю, – сказал я.
– Ты куда пропал? Не отвечаешь, не перезваниваешь, не иначе как любовницу себе завёл, – сказала она полушутя.
«Она не может знать, что тут произошло», – невольно мелькнула мысль.
Возможно, никогда и не узнает, думал я, уже более менее себя контролируя, в остальном же лучше говорить правду, врать в моём теперешнем состоянии бессмысленно, она сразу догадается, за 25 лет, прожитых вместе, мы неплохо изучили друг друга.
– Извини, Ира, что сразу не перезвонил. Дело в том, что я сейчас в больнице, – ответил я, – но ничего страшного не случилось. Было подозрение на сотрясение мозга, но оно не подтвердилось. Так что я практически здоров, только нос сломан.
– Ты что, в аварию попал? – волнуясь, спросила она.
– Нет, тут другая история, машина цела, можешь не беспокоиться, – ответил я.
– Да плевать я хотела на машину, я о тебе беспокоюсь, – чуть повышая голос, сказала она. – Говори адрес, я сейчас к тебе приеду.
– Ира, приезжать не обязательно, со мной действительно всё в порядке, к тому же посетителей после 20.00 сюда не пускают.
– Как-то очень уж настойчиво ты пытаешься меня отговорить, – ответила она. – И это очень подозрительно. Теперь я просто обязана увидеть, что с тобой.
Ничего не оставалось. Я взял буклет, на его последней странице нашёл адрес и продиктовал его ей.
– Всё, выезжаю, через полчаса буду, – сказала она.
Моя жена, когда требовалось, была очень решительной женщиной. Если она решала что-нибудь,
