Костя.
– С тобой только дерьмо кушать, норовишь всегда быть первым… Разве многого я хочу – погулять раз в неделю по пляжу, в кино сходить. Я же всегда у тебя словно милостыню выпрашиваю… Будь ты проклят, скотина…
Он уже заложил в машинку чистый лист бумаги и изготовился печатать. Однако лекция на тему «брак и семья» продолжалась на той же патетической ноте.
– Может, хватит под руку псалмы петь? – Костя чувствовал, как в нем начинают плавиться какие-то предохранители. – Когда ты пять лет назад уходила со своим Арвидом, я позволил отвести меня в суд и развестись. Конечно, я понимал – кто я, а кто он. Я, по твоей классификации, журналистишка, да и только… А твой Арвид? Восходящая звезда оперетты. А ты сама – звезда демонстрационных подмостков. А ведь я предупреждал: перевалит за тридцать – ни один модельер на тебя не поставит. Им нужны манекенщицы-телки, которых можно и людям показать, и самим между сеансами оприходовать…
Нора сверкнула своими агатово-черными глазами, но под руку ничего не попадалось.
– Прошу, кончай-ка ты эту истерику, – Костя поднялся со стула и занял оборонительную позицию. – Я сегодня такого нагляделся, что и в кошмарном сне не привидится…
– Думаешь, никто не знает, что ты шляешься с молодой девкой? – лицо Норы сморщилось и, казалось, вся ее агрессивность ушла в слезы. Вскоре он услышал, как звякнула на кухне посуда, полилась из крана вода.
«Кажись, профилактика закончилась, – подумал он, – можно спокойно поработать». Однако руки дрожали, мысли разбегались и пришлось перепечатывать целую страницу – слишком много было ошибок.
Но не успел он закончить первый абзац, как зазвонил телефон. Это был Васьвась (Василий Васильевич) – бо-о-лышой защитник социальной справедливости. Коротковолновик-любитель и нештатный корреспондент.
– Ну, что новенького, Васьвась? – Костя чувствовал, что поработать сегодня не суждено.
– На проспекте Межа автобус сбил молодую женщину. Выскочила из притона, перед этим таблеток наглоталась. А знаешь, кто там живет? Сынок нашего первого секретаря. Курортные утехи…
– Ой, Васьвась, дай отдышаться, знаю я об этом. Мне завтра в номер отчет сдавать о соревнованиях.
– Моя половина в санатории «Балтийский янтарь» работает – недавно туда пожаловал сам Тимофей Николаевич Ермак…
– Ну, допустим, Васьвась, что так оно и есть, но я никак не пойму, чего это все вы так с ним носитесь…
– Его же из Политбюро выкинули, а как ты думаешь, плохих оттуда выкидывают? Я на твоем месте взял бы у него интервью.
– Давай, Васьвась, останемся каждый на своем месте. Пока что его подвиги меня не прельщают.
– А напрасно. Приглядись и, возможно, поймешь, что это тот, кто поставит жирный крест на развитом социализме…
– С каких это пор ты стал таким радикалом?
И вдруг телефон замолчал. В комнату снова вошла Нора.
– Ты для всех «скорая помощь», только не для меня.
– Прошу
