ты заснула? Будут ли тебе сниться сны? И может ли первый сон считаться явью по отношению ко второму?
Как она может чувствовать себя усталой, если умерла и ее закопали? Непонятно. К счастью, сон – это отдых не только для тела, но и для ума, и для души. А Серафина точно знала, что устала до ужаса. Несчастная и дрожащая, она свернулась клубком у себя в постели и заснула.
Ей снилось, что она кусается, царапается, бьется в черном водовороте. Потом все пропало, и она чувствовала только землю, реку и ветер – огромный мир, не имеющий четких очертаний. Она неслась сквозь него, как пылинка, как крошечная капелька, как легчайшее дуновение ветерка, а потом совсем растворилась и стала ничем.
Серафина проснулась, как от толчка. Оглядела мастерскую, не понимая, спит ли она еще или уже проснулась. Может быть, ей просто приснилась собственная смерть? Или она действительно умерла и все вокруг нее – это сон?
Она вспомнила пугающее ощущение того, как течение реки пытается порвать ее ноги в мелкие клочки, как ветер пробует унести ее с собой. «У меня осталось совсем мало времени, – подумала Серафина со страхом, – а потом я стану ничем».
Она снова огляделась, пытаясь понять, что происходит. Было темно, самое колдовское время между тремя и четырьмя часами утра.
Все еще содрогаясь после страшного сна, она встала с лежанки и замерла посреди мастерской, не зная, что делать дальше. Некоторое время просто стояла, соображая, дышит ли она на самом деле или ей это только снится, – а может, и кажется, – что она дышит, по старой памяти.
В конце концов Серафина подошла к спящему папаше и дотронулась до него, чтобы убедиться, что он настоящий. Она ощутила под рукой нечто, но не почувствовала ни тепла тела, ни какой-либо реакции на прикосновение. Это было так же, как с Брэденом.
Ну и пусть она не ощущает его тепла, а он не ощущает ее. Она все равно свернулась у его груди котенком, таким крошечным и невесомым, что его невозможно почувствовать. И решила не спать.
Утром, когда папаша проснулся, она снова пыталась прикасаться к нему, говорить с ним, рассказывать, что с ней происходит. Она предупреждала его о том, что назревает в лесу, просила посмотреть на пруд, который вот-вот разольется. Но, чем больше она старалась, тем он становился грустнее. Ее присутствие не утешало его, наоборот – нагоняло тоску. Она преследовала его, как привидение.
В конце концов, когда отец, собрав инструменты, отправился на работу, Серафина, вопреки собственному желанию, не пошла за ним, чтобы не мучить.
Глава 11
Серафина сидела, положив голову на руки, на нижней ступеньке лестницы, ведущей в подвал, и думала, как вернуться в мир живых и предупредить окружающих о том, что они в опасности. На нее кто-то напал, на Брэдена, видимо, тоже, и можно было не сомневаться, что нападут снова.
«Но что я могу сделать?» – спрашивала она себя.
Как поговорить с теми, кого она любит? Как их предупредить?
Серафина уже нашла мистера и миссис
