style="font-size:15px;"> – Эй, кто там, за дверью, из бездельников?! Повара сюда!
Немедленно вбежали крошечный паж и здоровенный повар.
Паж подхватил откуда-то необъятные малиновые штаны и распялил их в руках, упав при сем на колени в ожидании баронских ножек. Повар вытянулся в струнку.
– Завтрак поспел, ваша милость! – браво доложил он. – Все, что было угодно с вечера заказать вашей милости, кроме паштета из кроликов. Кроликов плохих из деревни прислали, не из чего было выбирать.
Толстяк задумался.
– Что на замену? – вопросил он. – Надеюсь, у тебя хватило ума приготовить что-то на замену?
– Рыбное блюдо, – на всякий случай отступив, сообщил повар. – Рыба разных пород, томленая в собственном соку…
Одеяло заколыхалось и вынырнула физиономия баронессы.
– Шестьдесят два года и триста двадцать шесть фунтов живого веса, – представил ее пажу Маргарелон. – Женщина в расцвете красоты и творческих способностей, мой мальчик. Превосходно выучилась мариновать огурцы. Сорок четыре года назад за нее на турнирах копья ломали… Возьмешь ты дудку, негодник, или мне брать?!
Паж настолько был увлечен картинками в зеркале, что, не глядя на карлика, опустился возле него на корточки и вытащил из-за пазухи корявую дудку. Все же он на несколько мгновений оторвался от зеркала, а когда опять выпрямился, барон с баронессой увлеченно обсуждали будущий обед.
Тем временем внесли подносы с первой переменой завтрака.
Барон влез в штаны, заправил в них ночную рубаху и уселся к столу. Ел он весьма живописно – горы костей в художественном беспорядке окружили тарелку, огрызки летели под стол – двум охотничьим псам. И непонятно было, кто там громче чавкает – псы или его милость.
Тем временем служанки завернули баронессу в капот, и она уселась напротив супруга, нацелившись на жареную индюшку.
– Ну и зачем ты мне столько времени показываешь этих обжор, Маргарелон? – брюзгливо осведомилась ведьма. – Хотя действительно пора завтракать, но они мне весь аппетит отбили!
Маг повернул зеркальце, чтобы она увидела портрет на стене опочивальни. Видно, на этот портрет он возлагал особые надежды – укрупнил изображение. И увидели паж с ведьмой изумительной красоты юного рыцаря, с бледно-золотыми кудрями, с тонкими чертами лица, с нежным румянцем – словом, подлинный соблазн для девиц и дам.
– Как попал сюда этот портрет?! – прямо взвилась Тиберия.
– Да он уж лет сорок там висит, – с подозрительным простодушием отвечал маг.
В зеркале опять появился неопрятный чавкающий толстяк. Он так измазался в жире, что даже лысина – и та засверкала в солнечных лучах.
Маргарелон повернул зеркальце – оттуда томно поглядел рыцарь. Повернул – отбросил обглоданную кость толстяк.
– Бр-р! Да этого же быть не может! – воскликнула ведьма и выхватила у мага зеркальце.
Поскольку она, вглядываясь,
