Потому что был такой же, как и мы.
И я рассказал ему все, что я знал про Лед.
Он слушал с каменным лицом, не поднимая глаз.
– Вот что я решил, – проговорил он, подрагивающими пальцами доставая папиросу. – Сегодня же я отправлю людей на Подкаменную Тунгуску, к тому месту, где вы зарыли куски вашего льда. Чтобы его доставили сюда в целости и сохранности. Если льда там нет – я лично расстреляю вас.
Нас увели.
В камере я стонал и рычал от восторга, пугая «бывших». Мы пробили железный панцирь Дерибаса! Его приказ об экспедиции на Катангу по логике ОГПУ выглядел чистым безумием. Любой другой чекист его ранга давно бы приказал подвергнуть нас пыткам, а потом расстрелять. На следующий день он бы забыл про двух безумцев, говорящих о Льде, прилетевшем из космоса. А наши простреленные сердца благополучно бы впустили в себя могильных червей.
Но не на радость могильным червям проснулись наши сердца. А чтобы будить спящих. Сердечный магнит медленно, но верно притягивал «железного» Дерибаса. Чекистская экспедиция вернулась через две недели. И чекисты привезли Лед! Сердца в наших телах, запертых в подземелье, забились.
Мы увидели наш Лед в кабинете у Дерибаса. Один из семи кусков лежал на серебряном подносе. Дерибас сидел за своим столом. За две недели он осунулся и похудел. В его светло-каштановых волосах и бороде проступила седина. Рядом с ним стояли двое охранников: он боялся.
– Ты сказал правду. – Он закурил, выпустив дым так, словно стараясь заслониться им от нас. – Зарытый вами лед нашли. Семь кусков.
Мы подошли ко Льду и положили на него руки.
Дерибас не препятствовал. Он сидел, закрыв глаза. Он окончательно потерял себя. Мы же блаженствовали, говоря со Льдом.
– И что… теперь? – пробормотал Дерибас, словно спрашивая себя.
– Теперь прикажи принести сюда простую палку и кожаный ремешок, – сказал я.
Дерибас поднял телефонную трубку:
– Поспелов, принеси мне простую палку и кожаный ремешок.
Когда приказание было исполнено, я попросил Дерибаса удалить охрану и запереть дверь на ключ. Охранники не смотрели на нас и на него как на сумасшедших: кабинет главного чекиста Дальнего Востока видал и не такое.
Дерибас приказал охране выйти. Затем тяжело встал и пошел к двери. До нее от стола было метров восемь. Для него они стали восемью километрами. Я никогда не забуду, как шел этот сломленный нами человек. Ссутулившись, он еле перетаскивал ноги в скрипучих сапогах. Голова его подрагивала, рот полуоткрылся, сильные руки потомственного крестьянина висели как плети. Он словно тащил себя к двери. Чтобы навсегда запереть ее. И оставить за ней страшный мир людей.
Дойдя до двери, Дерибас повернул торчащий ключ в замке и уперся лбом в дверь.
– Я вас… застрелю… – прошептал он.
Но
