Немедленно.
– Ты… ты что, сдурел? – дядька мгновенно перешёл на шёпот.
– Я сказал, умолкни.
Он умолк. Только косил глазами на мою руку с обрезом. Я ещё нажал стволами. Не слишком сильно, но так, чтобы он почувствовал боль.
– Нужно смотреть, куда едешь. И не орать на людей, которые спокойно переходят улицу. А если бы ты меня задавил?
– Так…я и смотрел, – пролепетал дядька. – Я же на зелёный ехал, а ты… вы на красный пошли. Разве я мог ожидать, что вы на красный свет шагнёте? Да ещё так неожиданно, сразу. Хорошо хоть небыстро ехал, успел по хамульцам дать…
По хамульцам, надо же. Точно, я в Княжече. Только у нас тормоза называют «хамульцы», из польского языка словечко, как и «брама». Но меня заинтересовало другое.
– На красный свет? – переспросил я.
– Ну да, вон же светофор, – он показал рукой на другую сторону. Там стоял невысокий столб, на котором и впрямь круглым пятном горел красный свет. Вот он мигнул, погас, сменился жёлтым, перепрыгнув ниже, опять погас, прыгнул ещё ниже и загорелся зелёным.
– Зелёный, – всё так же шёпотом сказал дядька. – Теперь можно идти.
Глаза у него были по-прежнему широко открыты.
Я убрал обрез и отпустил его ворот.
– Спасибо, езжай. И больше не ори на людей. Никогда не знаешь, чем это может закончиться, – сказал и пошёл на другую сторону, убирая на ходу обрез под плащ. Спасибо дядьке за науку, но орать на меня и впрямь не стоило. Мог бы спокойно всё объяснить, верно?
Дверь в кафе-бар была полностью стеклянной и, как я установил опытным путём, свободно открывалась в обе стороны. За дверью обнаружилась небольшая площадка и три ступеньки, в глубине коридора, мигал свет и были слышны какие-то ритмичные звуки, которые я, чуть поразмыслив, определил как необычную музыку.
Поднялся по ступенькам.
Так, справа гардероб. Игнорируем, плащ мне нужен, он очень удачно обрез скрывает. А широкие полы шляпы – лицо. Мало ли что. Вот и зал. Разноцветные электрические светильники под потолком, но не слишком яркие – такие, чтобы создавалось впечатление уюта. Народу мало. Один человек за стойкой, на табурете, спиной ко мне. Мужчина. Трое за дальним столиком слева. Двое молодых мужчин и женщина. Блондинка. Что-то пьют, разговаривают, женщина громко смеётся. Остальные столики свободны. Я подошёл и сел на табурет за стойку, не снимая шляпы.
– Что можно выпить в вашей кнайпе? – спросил как можно небрежней.
Мужчина слева допил своё пиво, положил на стол деньги и слез с табурета:
– Всё, спасибо, пошёл я домой.
– Спокойной ночи.
Деньги! Чёрт возьми, об этом я не подумал. Выглядели они совсем не так, как те, что лежали в моём бумажнике. С другой стороны, Княжеч всегда славился тем, что здесь можно было расплатиться любыми деньгами. Хоть североамериканскими долларами, хоть английскими
