костей. Птицы будут вить гнезда на моих ветвях, молодые люди прятаться от дождя. Я буду все так же встречать закаты и рассветы, но только в тишине собственных мыслей.
Нежный голос отца все же достучаться до моего сознания, он просил меня не сдаваться, но было уже поздно, Дамиан был прав. Тело жаждало освобождения, а душа свободы, сердце замедлило удары, лёгкие выпустили последний воздух. Я готова встретить свою судьбу…
– Абигейл! – кто-то позвал меня, его голос заставил меня слушать. – Просыпайся.
Меня наполнило тепло, оно заструилось по венам, добралась к каждой клеточке, наполнило органы. Его голос проник в моё сознание и наполнил его ясностью. Мир вновь наполнился звуками. Осознание чей именно это был голос заставило сердце заметаться, как раненая птичка.
Я была все ещё на грани, за пределами понятной мысли. Он держал меня за руку от него исходило исцеляющее тепло. Силы вернулись ко мне, и я резко открыла глаза. Виконт сидел на краю кровати, его лицо было серым, глаза черные, как ночь.
Это снова произошло, я забрала его силы, да ещё и при всех, в комнате находилась куча народу! Служанки, лекарь, родственники все смотрели в мою сторону явно пораженные случившемся. Виконт поймал мой полный ужаса взгляд и улыбнулся. От удивления я чуть было не открыла рот, увидеть его улыбку, да ещё и обращенную ко мне!
Проклятый Коршун, получается он только что меня спас. Вот только все, о чем я сейчас думала, так это о мести. Размахнувшись посильнее я со всей силы дала ему пощечину.
– Это за меня! – как только он поднял на меня взгляд, я повторила удар. – А это за Райна!
По лицу Дамиана пробежали желваки. Одарив его лучшей улыбкой из моего ассортимента, я села, облокотившись на подушки. Все находящиеся в комнате люди смотрели на меня не скрывая удивления, а кто-то даже страха. Лисси прижала руку к губам, это явно не к добру, девочка была настолько бледная, что казалось сейчас же растянется по полу. Видимо, лучше мне помолчать, к счастью первым заговорил виконт.
– Оставьте нас! – он обратился к слугам, тех просить дважды не пришлось, все мигом оказались за дверью, в комнате остались лишь члены семьи.
Я вздохнула с облегчением, меньше посторонних глаз и длинных языков. Мне было стыдно, как никогда, встретиться взглядом с кем-либо я просто не смогла бы. Мысль о том, что они ненавидят меня причиняет дикую боль.
– Дорогая… – графиня замолчала, ей не хватало смелости продолжить или же она не знала, что сказать.
Собрав всю волю в кулак, я подняла взгляд на Коршуна. Нужно начать разговор, когда если не сейчас.
– Я сделала это снова, не знаю как, но… жаль, что вы целы и невредимы, виконт. – в комнате воздух можно было, без преувеличения, резать ножом. От напряжения начало сводить пальцы, либо я просто их слишком сильно сжала. Коршун молчал, отвечать он явно не спешил.
– С вашего позволения. – виконт
