занесенная в «красную книгу», девушка, что любит готовить и умеет это делать. Ещё б музыку подинамичнее на кухне или телевизор, и вот оно счастье. Кручу, верчу, запутать хочу. Я понятия не имею, как готовить все эти «фуагра» или знаменитое (из «О чем говорят мужчины») «дифлопе», но люблю эксперименты и частенько посещаю новые курсы по кулинарии.
Навиливая, своими вторыми девяносто по амплитуде, которой позавидовали бы девочки танцующие «тверк», мы с Настей разбирали тарелки, раскладывая их по ящикам.
Вдруг над нашими головушками что-то крякнуло, потом бахнуло, следом ухнуло, не хватало только, чтобы еще заверещал кто-нибудь, и раздалось ритмичное:
– А я бо….а я бо….а я больше не будууу с тобооооой! Не тяни резину, я тебе не мишка ХариБо, ты нашла себе мужчину…, – а дальше музыка заиграла так, что мои нервные окончания в мозгу начали подпрыгивать в такт, на манер Элвиса Пресли (по крайней мере, я это так себе представляла).
– Похоже будет весело, – протянула Настя, сжав губы и кося глазами в потолок.
– Это кто это там такой, интересно?! – протянула я, повторяя её маневр глазами.
Стоим и обе смотрим в одну точку, тарелочки в руках держим.
– Ладно, давай разберем это всё, я всё же надеюсь, что он к вечеру её выключит, иначе я свихнусь от этого меломана, – пробубнила я и продолжила свои дела.
– Думаешь это «он»? – уточнила Настя, доставая из коробки бокалы, заботливо упакованные в газетную бумагу.
– Девушка, а уж тем более бабушка, эти «аябо» слушать точно не будет, – покачала я головой, тыкая указательным пальцем наверх, – На обед останешься? —постаралась я перевести разговор на другую тему.
– У тебя же мышь, помнишь? – уточнила подруга.
– Ах да, точно, – кивнула я, – Тогда посиди, я до магазина, – проговорила я, бросила все дела и рванула в ближайший супермаркет, оставив подругу в одиночестве бороться с моими многочисленными коробками.
С двумя пакетами, полными продуктов, стояла в лифте (господи, как он не остановился от такой тяжести, я не знаю, но мои пальцы уже посинели от веса пакетов). Кое-как, ковыляя потихонечку, как в известной песне, я переступила порог лифта, на своём, седьмом этаже и слышу сверху:
– Бл*ть, да кто там еле шевелится-то?! – мужской голос, приятный такой баритон, никакой тебе хрипотцой сексуальной не пахнет, обычный мужской красивый голос.
– На своих бы двух пробежался, олень! – выдала я себе под нос, да вот, похоже, под нос не совсем получилось.
М-да, моим бы голосом «Даёшь свободу африканским кродилам!» кричать.
– Не понял?! – выдал он сверху и затих.
– Еще и тупой! – постаралась я потише.
– Это кто это там такой юморист?! – «хлопнул» он и я услышала шаги, как он быстро-быстро спускается по ступенькам, бог мой, как горный козел, скачет по ним, аж перила трясутся.
Рванула к двери, синие пальцы меня
