на кроссовки, валявшиеся на полу, рядом с моими босоножками, – А с вами, – ткнула в них пальцем, – Я еще разберусь.
Через полтора часа, «на минуточку», заскочила Настя:
– Это чего? – ткнула она пальцем в кроссовки.
– Гоблинская обувка, орудие пыток для юных дев…, – пожала я плечами, приглашая Настю на кухню.
– Расскажешь поподробнее, пока я ужинаю? – прошла она в комнату, опасливо озираясь по сторонам.
– Ага, – кивнула ей.
Достала тарелку, взяла половник и вдруг сверху, что- то бабахнуло:
– Буянит? – спросила подруга.
– Без понятия, – пожала плечами, подавая ей тарелку, – Они сегодня в боулинг играли кроссовками и стеклянными бутылками.
– Мммм, – понятливо протянула Настя.
А дальше разговор плавно перетек на тему работы, сначала моей, потом Настиной. И в одиннадцать я легла спать, не забыв, перед этим, поколдовать над кроссовками. Нарисовала с боков красивые цветочки маркером. Ну нет, я не вандал и маркер смываемый, а в люверсы вставила неоновые ярко-розовые шнурки, которые когда-то купила для себя, но так и не пригодились… решила безвозмездно подарить парню, навсегда, закрепив шнурочки в дырках суперклеем.
Легла спать и уже задремала, проваливаясь в сон, вдруг слышу кряхтение. В комнате темнотища, хоть глаз выколи, а мне страшно до жути. Коты в моих ногах, так что эти звуки точно не от них. Вижу тень мелькнула в комнате, запнулась за диван:
– Ах ты ж блин! – выругался тихо, потом пошебуршал в прихожей и снова появился на горизонте, подошел к балконной двери, – Ни хрена се цветочки, – выдает тень, останавливаясь в ступоре.
Лежу не шевелюсь, спугнуть боюсь этого гада. Надо же, как ловко придумал? Дождался пока я усну, а сам ко мне в квартиру пролез через балкон. Он альпинист что ли? Напугал до смерти, упырь.
Ну, думаю, ладно… я те покажу Кузькину мать.
Тихонечко нагибаюсь, стараясь не издавать звуков, чтоб не спугнуть того, кто у балконной двери разглядывает мои высокохудожественные украшения на его кроссовках, хватаю тапок с пола и с криком:
– Изыди, упырь! – швыряю в него.
Один-один, дамы и господа, мой тяжелый тапок, кстати, с резиновой подошвой, попадает ему прямо в лоб.
– Ты сумасшедшая что ли?! – вскрикивает он, хватает кроссы в зубы за шнурки, выпрыгивает на балкон и через секунду пропадает из поля зрения.
Сижу, глазами хлопаю….то ли он свалился и мне вызывать каталажку, м-да, труп, сжимающий зубами розовые шнурки, которые вдеты в мужские кроссовки в цветочек, то еще зрелище… то ли мне…
И куда он провалился, черт его дери?
Вскакиваю и бегу к балкону, страшно мне за бедолагу стало. Внизу нет.
– Эй, – тихонько зову, – Ты где, упырь? – опасливо так протягиваю каждую букву.
– Я туууууут, – так же тихо отзывается он сверху.
– Дурака кусок, напугал, – проворчала я, –
