был серьёзен, взгляд потемнел, и губы сжались в ниточку, таким же грозным тоном спросил:
– Рина, что ты придумала?
– Амир! Это вы сошли с ума! Я о свадьбе говорила! Свадьбе Мари и Вито!
И Фиса чётко повторила мои слова, что я всё-таки хочу посмотреть на свадьбу. Они переглянулись с Амиром, и Олаф раздражённо взмахнул рукой:
– Рина! Всё уже готово, не переживай! Только не переживай!
Амир сказал несколько слов, и Олаф, мрачно взглянув на меня, исчез. Фиса подошла ко мне и погладила ладошкой по ноге:
– Ласточка ты наша, ты только держись, только держись…
– Фиса! Что такое?! Амир! Кто-нибудь объяснит мне?!
Я пыталась освободиться из рук Амира и одновременно пнуть Фису, но у меня не получилось ни то, ни другое – Амир из рук не выпустил, а Фиса увернулась.
– Рина, ты смотри на меня глазками своими ясными, смотри, то я, Фиса я…
– Фиса! Я не сошла с ума!
– Не сошла. Посмотри на себя.
Амир вышел в будуар и встал перед зеркалом, я ахнула – взъерошенная тётка с огромными чёрными глазами и волосами, стоявшими во всю длину как антенны. Это была не я, никакого сходства с моим лицом – все черты перекошены, а глаза сверкали абсолютной темнотой.
– Ужас…
– Так я как глазки-то увидела, так и поняла…
– Фиса, что это со мной?
Амир вздохнул и отошёл от зеркала, устроился на диване, честно признался:
– Это воздействие Собирателей.
– Но ведь я их не чувствую…
– Ты думаешь так, как им необходимо.
– Думаю? Но я…
Неужели мои мысли были… но я ничего такого и не думала, обычные мысли о себе. Не совсем, всё-таки я думала о том, что должна им помочь.
– Они чувствуют мои мысли?
– Эмоции, они чувствуют твои эмоции.
– Это тебе Хома сказал?
– Да.
– Он тоже чувствует мои эмоции?
– Нет.
– А откуда знает?
– Энергия… он чувствует изменение твоей энергии.
Амир как-то тяжело задумался, сжал губы и нахмурил брови, а я всё поняла и тут же выдала:
– Амир… Они… они хотят моими эмоциями… усилить… нет… изменить свою энергию! Поэтому антенны – чтобы усилить… чтобы всем досталось!
– Чего досталось-то? Дурында! Твоей жизни-то!
– Нет… не может быть… они… они меня не убьют…. Я им нужна.
Взгляд, каким меня окинул Амир, не поддается описанию – это даже не ирония, он, конечно, не может назвать меня как Фиса дурындой, но очень близко по смыслу. Моя наивность его поражает до самых глубин шестисотлетней души.
– Они предупреждают… но я… со мной всё хорошо… ничего не поменялось… с энергией всё хорошо…
Мари появилась как мгновенно проявившаяся тень, почти как ироды,
