Этими словами он пояснял тезис о том, что отменённая подушная подать «не заменена никакой новой», и система прямых налогов «находится в состоянии полного разрушения». Любопытно при этом, что буквально несколькими строками выше, иллюстрируя падение роли подушной подати со времён Петра Великого, автор отдавал дань уже сложившемуся стереотипу: «теперь, включая даже выкупные платежи [курсив мой. – А.К.] помещичьих и государственных крестьян, общая цифра прямых податей приближается уже к десятой части всего бюджета»60.
Можно думать, что существенную роль в складывании ошибочного клише сыграло стремление большинства авторов покончить с выкупными платежами. Добиться отмены кредитного платежа в условиях разветвлённой и могучей кредитной системы – занятие безнадёжное. Для начала надо было «превратить» выкупные платежи в налог, при обсуждении которого уже можно использовать понятие справедливости. Публицисты XIX в. со своей задачей справились – и выкупные платежи были, на благо крестьян и всей России, отменены.
Но с тех пор, как отмена выкупных платежей перестала быть злобой дня, их можно и нужно оценивать независимо от политической борьбы XIX в. Выкупные платежи – тяжкое бремя для крестьян пореформенной России, в одном ряду с налогами; выкупные платежи – это даже часть крупной налоговой реформы, но не часть налоговой системы. Это представление постепенно утверждается в исторической литературе. Выкупные платежи достаточно определённо отделяются от прямых налогов в книге О.И. Марискина61. М.А. Давыдов в борьбе против «ноющей историографии» не просто разделил эти явления, но вполне справедливо противопоставил их, насытив свою краткую филиппику многими восклицательными знаками62.
Такое решение вопроса о выкупных платежах оставляет недоумение насчёт реформы 28 мая 1885 г.: выходит, что после отмены круговой поруки на крестьянах вовсе не осталось налоговых обязательств? Получается, что после окончания выкупных платежей – пусть через двадцать, а у кого-то и через сорок с лишним лет – крестьяне должны были остаться вовсе свободными от налогов?
Это совсем не так. И дело даже не в сохранившихся мирских и земских сборах, которые расходовались в значительной (если не решающей) степени по указке государства (на содержание местной администрации и арестантских мест). Дело в том, что ко времени отмены подушной подати в России существовал государственный поземельный налог. То был побочный продукт эволюции земских сборов, появившихся в России гораздо раньше земских собраний и неоднократно реформированных при Александре II63. Поземельному налогу подлежали все земли, облагаемые местными земскими сборами, кроме земель казённых.
Дабы не обременить благородных землевладельцев, поземельный налог не делали большим: средние по губернии оклады в 1884 г. колебались от 0,25 коп. до 17 коп. с десятины64. Поземельный налог давал казне в
Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Часть 1-я. 3-е изд., испр. и доп. Спб: изд. редакции ж-ла «Мир Божий», 1898. С. 140–141.
Марискин О.И. Государево тягло. Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX – первой трети XX века (по материалам Среднего Поволжья). Саранск: изд-во Мордов. ун-та, 2004. С. 68–70.
Давыдов М.В. Двадцать лет до Великой войны: российская модернизация Витте– Столыпина. 2-е изд. СПб: Алетейя, 2016. С. 152–153.
А именно: государственный поземельный налог появился согласно закону 10 декабря 1874 г. «О прекращении отдельного существования государственного земского сбора и присоединении его, с 1875 года, к общим государственным доходам». Подробнее см.: Кириллов А.К. Земские налоги: сибирские особенности (2-я половина XIX – начало XX в.) // Проблемы социально-экономического и культурного развития Сибири XVII – XX вв. (Фронтир в истории Сибири и Северной Америки. Выпуск 5). Новосибирск: РИПЭЛ, 2005. С. 163–180.
ПСЗ-3. Т. IV. 1884 год. Спб, 1887. № 1962. С. 16–17. Приложения: Штаты и табели. С. 32.
