убедившись, что путь к отступлению по коридору, позволявший беспрепятственно выйти из квартиры, не пересекая салон, был открыт.
После принятия этих мер предосторожности Дарки приготовился к тому, чтобы присутствовать при семейной сцене, которая, как ему казалось, должна быть скорее неприятной, чем ужасной, но он был готов её прекратить, если моряк начнёт вести объяснение со своей женой к трагической развязке.
Ожидая предстоящий спектакль Гастон не смог удержаться от воспоминаний и параллелей, которые на него навеяли события последних дней. Вечером в будуаре у Джулии, следующим днём в кабинете у мадам Крозон – положение его было почти одним и тем же. Только, накануне, оно развязалось самоубийством и, на этот раз, судя по тревоге, в которую возвращение мужа повергло обеих сестёр, оно также вполне могло закончиться очередным мертвецом.
Впрочем, у Дарки не было времени на длительные раздумья. Едва он расположился в своём наблюдательном пункте, как услышал шум двери, неистово и громко захлопнутой, и суровый голос, который восклицал:
– Да, это я, мадемуазель. Вы не ожидали встретить меня так скоро?
– Матильда будет очень счастлива снова вас увидеть, мой дорогой Жак, – произнёс приятный голос Берты, – но вы не должны были удивлять её таким образом. Она очень больна, и волнение…
– Я не нуждаюсь ни в ваших объяснениях… ни в вашем присутствии, – грубо прервал её муж сестры. – Я хочу объясняться только с моей женой и не желаю, чтобы при этом присутствовали вы.
– Маленькая ремарка, Жак! После восемнадцати месяцев отсутствия вы бы лучше для начала обняли Матильду.
– Спросите лучше у неё, осмелится ли она подойти ко мне и обнять, – гремел капитан. – Спросите у неё, что она делала в то время, когда я плавал по морям, чтобы сколотить для неё состояние. Это бесполезно, не правда ли? Вы прекрасно знаете, что она сделала.
– Я не понимаю, о чём вы говорите. Вы, кажется, обвиняете мою бедную сестру в каком-то позорном поступке. Недостаёт ещё, чтобы вы и меня обвинили в том, что я являюсь её сообщницей.
– Я вас ни в чём не обвиняю. Но я не для того возвратился домой, чтобы беседовать с вами. Я вернулся, чтобы наказать…! И жду, что вы меня оставите наедине с моей женой. Идите-ка вы прочь отсюда!
– Дьявол! – подумал Дарки, – дело начинает принимать скверный оборот. Полагаю, что мне придётся вспороть живот этому морскому волку.
– Я не уйду, – мягко сказала мадемуазель Меркантур. – Вы раздражены, Жак. Матильда без труда оправдается, потрудитесь только расспрашивать её спокойно, и ясно указать на то, в чём вы её обвиняете. А сейчас вы явно не адвокат сам себе, и гнев может подтолкнуть вас к насилию. Я не имею права оставлять в такой момент мою сестру. И не утверждайте, что я не имею права встать между ней и вами. Во всём мире у меня есть только она, а у неё нет никого, кроме меня, потому что мы сироты,
