и ослепил свет, а я сама неожиданно налетела на Алека.
– Вот ты где! Я уж думал, ты сбежала и хотел обидеться.
Он широко и добро улыбался, и пятнадцать минут назад я бы приняла это за шутку, но после разговора с ректором уже не была в этом так уверена.
– Что ты! – как можно естественнее возмутилась я. – У тебя прекрасная вечеринка. Круче официальных балов в Орте.
Ему явно польстили мои слова.
– Потанцуешь со мной? – спросил Алек, протягивая мне руку.
В этот момент звучала довольно быстрая мелодия и танец под нее предполагался быстрый, сложный и экспрессивный, а я и медленные исполняла с трудом. Учителя всегда отмечали у меня две проблемы: координацию движений и гибкость. То есть обычно они говорили, что я деревянная и неуклюжая.
– Прости, я… я не умею танцевать, – попыталась уклониться я. – Да и не люблю, если честною
– Серьезно? – удивился он. – Как можно не любить танцевать? Пойдем, я тебя научу!
Он даже попытался потащить меня к танцполу, но я удержала его. При других обстоятельствах – в более дружественной обстановке – я бы, наверное, еще и решилась. Но не здесь.
– Алек, пожалуйста, не надо. Не хотелось бы становиться посмешищем. В смысле, еще большим, – не удержалась я от горького комментария, вспомнив, как Реджина с подругой обсуждали одолженное мне платье.
Внимательно посмотрев на меня, Алек как будто что-то понял и танцевать передумал.
– Конечно, – согласно кивнул он. – Тогда пойдем перекусим.
И он потащил меня к столу. Уже там, всучив мне небольшую тарелочку с разнообразными закусками, он заметил:
– Не обращай на них внимания, Тара. Большинство здесь сильны только своим положением в обществе, которое зарабатывали не они и порой даже не их родители. А вот ты… Ты, например, хороша в приготовлении снадобий. Если бы не ты, я бы сейчас лежал в лазарете, а не веселился тут.
Он так заразительно улыбался, что мне оставалось только последовать его примеру.
– Такой навык трудно получить по наследству, – согласно кивнула я, продолжая его мысль.
– Вот именно! Представляешь, Фарлаг вызвал меня сегодня после занятий и отчитал за невнимательность. Как он только все узнает? Его ведь там даже не было, а Блэк был не в себе. Так вот, ректор меня вызвал и высказал все, что думает о моем зрении. У меня, знаешь ли, со снадобьями вообще не складывается, но моя мама Мастер, поэтому я пытаюсь научиться. Из уважения к ней. И Фарлаг, зараза такая, знает, куда бить.
– Куда? – не поняла я.
– Достал мне мамину ведомость… Она же тоже училась в Лексе. И ткнул меня носом в ее оценки. Она ни одного снадобья не сварила не на высший балл.
Я насторожилась и переспросила:
– В смысле? У него что… Все табели двадцатилетней давности хранятся?
– Конечно, – кивнул Алек. – Огромный такой стеллаж с выдвижными ящиками в кабинете стоит. Не замечала?
Я рассеяно мотнула
