чем-то более важным, чем наши стада.
– Ты о чем?
– Я сам не знаю. Ты только глянь на этих ящериц, – сказал Хатеб, смеясь.
Харес крепче сжал в руке свою палку.
– Испугался?
– Нет, брат, нисколько.
– Абдулла в пустыне, – серьезно сказал Хатеб, – а где другой?
Концом палки Харес постучал по земле.
– Мухаммад? Он не подходит под возраст, про который они говорили.
– Откуда тебе знать твою судьбу, брат? Быть может, их клад кроется в твоем шатре. Вспомни о его прошлом.
У Хареса не было настроения выслушивать колкости и намеки Хатеба. Он повернул верблюда и направился в пустыню.
– Харес, ты куда?
Он натянул поводья, чтобы верблюд быстрее взбирался на вершину холма и увез его подальше от собравшихся людей. Ему не хотелось размышлять о том, что сказал Хатеб.
В пустыне его ждали пастух и стадо.
Шатер стоял на склоне холма в стороне от остальных. Женщины и дети остановились рядом с холмом. Халима уже не успевала расспросить о случившемся Абдуллу или кого-то другого. Держа сына за руку, она бежала в сторону холма. По мере приближения шум толпы становился все громче. Халима пристально разглядывала шатер, но ни Хареса, ни господского мальчика поблизости не было. Где же Мухаммад? Зачем она оставила его одного? Почему не взяла с собой? Но было уже поздно. Она почти добежала до холма, но оставалось неясно, где же ребенок. А вдруг она больше никогда не увидит Мухаммада? Халима совсем выбилась из сил и больше не могла бежать. Интуиция подсказывала ей, что всё это из-за Мухаммада… Халима остановилась, опустила на землю пустой бурдюк и натянула платок до глаз, так что ее прекрасное лицо оказалось скрыто от постороннего взгляда. Платок она прикрепила на крючки за ушами. Остались видны только глаза и нос, даже брови были закрыты черной шалью. Она не хотела, чтобы по ее взгляду кто-то догадался о том, как сильно она напугана. Пальцы дрожали до сих пор. Она взяла Абдуллу за руку и медленно пошла с ним в ногу. Мальчик тяжело дышал. Они приближались к толпе. Еще несколько шагов – и они окажутся рядом с палиурусом и своим шатром, если их, конечно, пропустят.
Рядом с шатром прямо под кустарником были привязаны три черных арабских скакуна с большими полными переметными сумками на спинах. Увидев толпу народа, Абдулла расплакался. Мать принялась успокаивать его. Заметив Халиму, люди расступились, чтобы она смогла пройти к шатру. Раб с кольцом в ухе стоял в тени кустарника и, держа в руках кнут, пугал им детей. Халима и Абдулла слышали, как кнут скрипел в его руках.
Неподалеку от раба и лошадей стояла ее сестра Сафия. Она увидела Халиму и подбежала к ней:
– Можешь наградить меня за хорошую весть!
Халима подняла пустой бурдюк:
– Бери это.
Сафия поморщилась.
– Кто это в нашем шатре? Что им нужно?
– Они нашли здесь то, что искали!
– Нашли? – удивленно спросила Халима.
– Разве ты не знаешь, дочь Абу Зуиба?
– Нет.
