бочки, за которыми он прятался, и пока он возился со щитом, сорвала сушившуюся тряпку и швырнула ему в лицо. Он ослеп, беспомощно заметался, и я ударила его о балку, слегка оглушив. Убедившись, что он жив, я взвалила его себе на плечо и поволокла к дому, напевая пьяную песенку. Со стороны мы выглядели как два студента, перебравшие в таверне.
Капитан, как я и рассчитывала, еще не вернулся. Я спустилась в подвал, заперла дверь, вынула из стены заветный камень и спрятала за ним ключ. Так у меня были некоторые гарантии.
Юноша потихоньку приходил в себя и пытался встать. Я открыла ящик, достала из него старичка и на его глазах приставила к горлу юноши нож.
– Сбросьте личину, или он умрет! – сказала я.
Фигурка подернулась рябью, стала увеличиваться, и передо мной оказался полуголый старик с длинной бородой и обширной лысиной. Он сидел на большом сундуке и смотрел на меня с ненавистью.
– Где картины? – спросила я.
Старик презрительно сплюнул.
– Откройте сундук!
– Папа, не надо, – крикнул юноша, и мне пришлось притиснуть кинжал к его коже, чтобы он почувствовал остроту лезвия и серьезность моих намерений.
Старик с трудом разогнул ноги, встал и вынул из сундука картины. Они были крохотные, не больше ладони величиной.
– Ты это искал? – с презрением спросил старик.
– Да, мистер Трошит. А теперь я предлагаю поговорить, прежде чем вы или ваш младший сын решитесь на отчаянный шаг. Если вы меня убьете, вам не выйти из этой комнаты. Я спрятал ключ особой магией, известной только мне. В ваших интересах поговорить мирно.
– Тогда отпустите Сивора.
Я убрала кинжал, и юноша отполз от меня на безопасное расстояние, выставив щит.
– Не трать силу, сынок, – строго сказал Трошит-старший. – Итак, чего ты хочешь? И кто ты?
– Я полицейский маг Рин Яффи.
– Тогда почему мы в каком-то подземелье, а не за решеткой?
– Потому что я хочу знать правду.
– Правду? И это говорит полицейский? – усмехнулся старик.
– Давайте не будем попусту тратить время, его у нас мало. Чем опасна «Тихая река»? Зачем вы украли вторую картину?
Старик покосился на сына:
– Дай-ка мне плащ, а то я продрогну до костей.
Сивор послушно протянул отцу одежду, оставшись в рубахе и жилете. Старик передернул плечами и, вздохнув, принялся за рассказ:
– Я много лет занимаюсь магическими картинами, и сам нарисовал их немало. Часть известных работ, проданных за хорошие деньги, принадлежит моей кисти. Но мне не удавалось сделать их глубокими. Мои картины выбрасывали человека после пары минут пребывания и не позволяли сделать больше шести дюжин шагов в каждую из трех сторон. Тогда я стал изучать секретные техники, которыми владели избранные. Есть очень известный труд «Магия картин» профессора Лейпа Блюмберта. Там упоминалась работа под названием «Лесник», ее отличала
