tion>В СМЕХЕ МЁРТВЫХ
ГЛАВА 1
Стояла ранняя осень. Ещё пахло летом, но листья уже краснели и желтели, создавая на деревьях пышное развноцветие.
В один из первых сентябрьских дней в салон «Калоша» на Тверском вошла бледная, угловатая пара. И мужчина, и женщина были одеты дорого и броско. Такие люди «вертятся» только в высшем обществе.
Таранов поспешно отставил чашку с недопитым кофе и вышел встречать гостей.
Ими оказались граф и графиня Белявские.
Как оказалось, не так давно у них скончалась младшая дочь и они очень хотели бы… сфотографировать её.
Таранов был достаточно известным фотографом в Москве и, конечно же, слышал о новомодном явлении «посмертная фотокарточка», вот только самому делать такие кадры ему пока не доводилось.
Деньги граф предлагал большие. Хотя, здесь следует отметить, что фотосъёмка в 19 веке – само по себе, очень и очень дорогое удовольствие.
Игорь согласился приехать в их дом. И на следующий день, с помощью своего напарника Владика, прибыл в дом, находящийся почти в центре Москвы.
Их завели в большую спальню, где на кровати лежало бледное создание, испустившее дух. Худое тельце утопало в изобилии рюшек и подушек, обитых ажуром. Вокруг кровати были расставлены помпезные хрустальные вазы с белыми и нежно-сиреневыми розами.
Владислав помог Таранову установить аппарат, после чего вышел по просьбе фотографа.
Находиться один на один с умершей было странно, несколько неприятно, немного тревожно.
Ослабив узел фиолетового галстука, мужчина приблизился к кровати. На белое лицо покойницы падал золотой свет.
В принципе, с места, где расположился аппарат, кадр должен был получиться удачным. Но Игорю хотелось рассмотреть женщину вблизи.
Впалые щёки, закрытые глаза, чуть вздёрнутый нос, а вокруг удлинённого лица – копна тёмно-русых кудряшек. Возможно, это был парик. Таранов не проверял. Он заметил наложенный на лицо макияж и смекнул, что неестественная белизна была подправлена светлой пудрой, потому лицо имело молочный оттенок. Губы были накрашены яркой помадой, на скулах виднелся нарисованный румянец.
Какое-то время Игорь рассматривал покойницу, а затем отошёл к фотоаппарату. Поправляя его и направляя чуть левее, он стоял спиной к кровати и в какой-то миг ему отчётливо ощутилось, что сзади кто-то пошевелился.
Ажур заскрипел…
По телу прошла дрожь и фотограф резко обернулся.
Но девушка так и лежала на высоком матрасе, прикрытая белым одеялом в ажурном пододеяльнике. Таранов мог поклясться, что за его спиной секунду назад было какое-то движение.
Сглотнув, он медленно обошёл аппарат и приблизился к конструкции лицом. Нащупав тёмную ткань, накинул себе на голову.
В кадре располагалась кровать, посреди которой сладко и мирно спала вечным сном покойница.
Замерев на пару секунд, Таранов сделал движение рукой и щёлкнул. Сверкнула вспышка.
Фотограф с замиранием сердца наблюдал за девушкой, сердце глухо колотилось в груди. Ему казалось, что сейчас она снова шевельнётся…
Но ничего необычного не произошло.
ГЛАВА 2
А после фотографирования Белявские расплатились с Тарановым и спросили, когда можно будет получить фотокарточку.
Игорь вернулся домой в каком-то странном состоянии, напоминающем эмоциональное возбуждение. Ему казалось, что он был практически свидетелем чего-то неизведанного, но при этом понимал всю нелепость своего состояния.
Мёртвые, как известно, не оживают.
Всю ночь Таранов не мог уснуть. Ёрзая в постели, он снова и снова вспоминал тот странный шорох за спиной. Неужели он стал жертвой обмана своего слуха?
Как дико, как странно…
На следующий день Игорь проявил фотографию. Почему-то он был уверен, что увидит на ней некое доказательство того, что умершая действительно пошевелилась. Но, разумеется, на фотокарточке не обнаружилось ровным счётом ничего удивительного.
После обеда в «Калошу» вошёл Белявский и забрал коричневый конверт с фотографией, любезно поблагодарив фотографа.
***
Следующие несколько дней не принесли ничего необычного.
Таранов проявлял фотографии с застолий и романтических встреч. Осадок фотографирования дочери Белявских как-то сам собой сошёл на «нет».
Но однажды
