и не издеваются надо мной, – размышляла, убегая Лиса, – они только жалеют меня, а это еще страшнее, уж лучше бы смеялись.
№№№№№№№№
А тем временем на небесах Ирида видела, как Зевс выбирал призрак, а не свою жену.
Узнав о том, что происходит, она внимательно за всем следила. Заметила усмешку Зевса – он не сильно огорчился, видя, что выбрал, зато гнев Геры был страшен. Надо было посмотреть на то, что там будет происходить дальше.
Глава 21 НА НЕБЕСАХ И НА ЗЕМЛЕ
Ирида и видела и чувствовала ярость Геры. Она должна была сочувствовать верховной богине, но ничего подобного в душе ее не появилось. Уж слишком всех достала своей ревностью и капризами Гера.
Она знала во всех подробностях историю с Лисой и Апате. Трудно было сразу сказать, кто из них прав, кто виноват. Но по отношению к Гере Зевс был все-таки невероятно жесток. В том не было сомнения. Сама Гера хорошо помнила упреки Ириды, которая тогда воскликнула:
– Да он бы и шагу тебе сделать не позволил.
Это было правдой, обидной и невыносимой, но правдой.
– Почему он не верит мне? – спрашивала Гера, – разве хоть когда-то я собиралась ему изменять? Даже и думать о том не хотела, не то, что действовать…
А в то время тот, из-за кого вся каша и заварилась, царь, привязанный к колесу, виновник всех страданий и волнений на Олимпе, посылал страшные проклятия этому миру.
Он утверждал, что и Гера и все остальные боги стали виновниками его страданий и бед.
– Пусть вас сожрет черный адский дракон, – вопил безумец.
Хорошо, что в небесах никто не слышал его, там было шумно и весело. И только богиня Никта, не желая, чтобы эти вопли рано или поздно дошли до них, решила спрятать его во тьме, утащить как можно дальше, чтобы даже до Аида, а не только для Зевса не докричался бедный царь. Но перед этим она долго и внимательно на него взирала.
– И как могло из-за такого ничтожного типа такое пламя разгореться? – сердилась она, – он обычный, слабый, ничтожный, не только с Зевсом, но и с Гермесом ему тягаться невозможно. Так отчего же тогда все это происходит?
Лиса спряталась в полутьме. Она слушала негромкие речи матери и снова готова была броситься на его защиту. Если только матушка причинит ему какой-то вред. Но вроде бы так даже пальцем его не касалась – слишком много чести для несчастного.
Когда Никта ушла, она бросилась к колесу. Но тут же услышала еще большие оскорбления. Только на ней и мог выместить все свое зло царь. Как обидно было все это слышать бедняжке.
Апатэ знала, где она в это время была, и когда та вернулась, спросила:
– Ну что, добилась своего?
– Он так несчастен, и так хорошо, бедняга…, – только и успела произнести Лиса.
И сестра ее махнула рукой и поняла, что ничего нельзя сделать.
– Как он ничтожен и жалок, – воскликнула Лиса.
Но она не поняла,
