а это знаю, даже я.
Живя всё лето там, в тайге
Втирал девчонкам он вполне,
Свои понятия и нравы,
О том, что – кто же, всё же, правый.
И чтобы он не говорил,
Ему перечить ни кто не был.
Он на охоту днём ходил и кабана всегда валил,
Девчонки лазали на ель и наблюдали, – где есть зверь.
Поймали как-то раз случайно
Оленя молодого, вытащив из ямы,
К себе оленя приручили, от дикости отучили.
А за оленем, – лось пошёл, – пристанище в семье нашёл.
Олень то, самкой оказался, и лось, попозже, – не стеснялся.
И сани сделали, кто спасся, из железяк, что оторвался.
Кабину всю распотрошили и всё, что нужно – замутили.
А волки больше никогда не приближались до дома́,
Лишь иногда, вокруг ходили, кости своих, лишь, находили.
Философ, женской половиной –
Руководил он каждой милой.
Всё лето собирали брёвна сухие, палки,
Заготовляли на зиму и занимались рыбалкой.
Смотрели часто в высока –
Чи не летят там в облаках…
Кто ждал спасенья – в мир людей,
А кто других ждал новостей…
Философ не хотел домой, –
Он только здесь обрёл покой.
Всё, что хотел – имел он здесь,
Зачем ему другая лесть.
Смотрел он в небо для того,
Увидеть, – если, вдруг, оно
Опять кого-нибудь возьмёт
И в небе самолёт взорвёт,
Чтоб взять остатки лишь с него,
Так как патроны уж давно
Закончились, и у него
Осталось только лишь одно:
Копьём охотиться на рыбу
И не упасть в реке под глыбу.
Весной Татьяна умерла, –
Её лихорадка забрала.
Все поняли, что и старик
Ушёл из жизни, тот, что сгнил.
– Какой-то вирус по весне
Преследует людей в тайге.
Давайте спалим трупы мы
И проморозим дом дня три.
Беседы разные вели все по ночам,
Ведь ночи длинные были там.
Ночного света нет вообще,
А, что же делать им еще.
Мужик, вновь, секса захотел,
Ведь каждый день её имел.
Но, а теперь её уж нет,
Ну, а без секса счастья нет.
Наташе он всё объяснил,
Мол, – секс, для него, важнее всех сил.
– Ну, то есть голод это очень сильный,
Сильней, чем целый день не есть,
Терпеть его, для мужчины, не выносимо,
Мне очень хочется на тебя залезть.
– Привыкла слушать я тебя и мне не жалко,
Возьми меня, как хочешь ты, чтоб стало жарко,
