увидела Павла с букетом цветов в руках.
2012. Флоренция. Таня отдыхает
Тане очень хотелось полежать, подремать после дороги. Она сбросила туфли и легла поверх покрывала. «Не спи. Мы не для этого сюда приехали. Пойдём пройдёмся по городу», – настаивал Павел. «Хочу отдохнуть. Сходи на разведку, найди, где мы будем ужинать», – Тане никуда не хотелось, но она боялась сознаться в этом мужу. Павел взял карту на стойке администрации и теперь внимательно её изучал. Они с Таней много путешествовали вдвоём, и Павел знал, что в первый день на новом месте Таня всегда впадает в депрессию и не хочет вылезать из постели. Экспериментальным путём им было установлено: самое лучшее – это вытащить Таню на небольшую прогулку с заходом в ресторан или бар. Пара бокалов вина в ресторане или коктейль-другой в баре оказывали благотворное действие, и на следующий день она вставала с другим настроением.
1991. Москва. Поездка в усадьбу Архангельское
Новый знакомый сильно отличался и от Таниных друзей из творческой богемы, и от её друзей-программистов. Наверное, если бы он пригласил её в ресторан, Таня бы отказалась. Возможно, тем бы всё и кончилось. Но он предложил ей съездить в Архангельское.
Конец августа радовал сухой и тёплой погодой. С утра день был солнечный, но, пока они добирались на Пашиных «Жигулях» до Архангельского, собрались тучи, и они еле успели добежать до недостроенного круглого павильона внизу у дворца, напротив фасада с колоннами. Там уже спрятались от ливня несколько человек: мужчина и женщина лет под сорок, нежно прижимавшиеся друг к другу, семья с двумя детьми и два милиционера в форме, с «воки-токи» в руках. Как только ливень кончился, один из милиционеров откашлялся и строгим голосом объявил: «Граждане, покиньте помещение! Здесь находиться нельзя». Таня и Павел с улыбкой переглянулись и вышли. Они медленным шагом обошли усадьбу по асфальтовым дорожкам. Ливень вымочил всё вокруг, прогуляться по траве или сесть где-нибудь на полянке отдохнуть было невозможно. Они свернули на какую-то боковую тропинку и неожиданно вышли к пруду. У пруда под навесом стояли несколько столиков со стульями и вокруг – никого. В пруду у берега на воде покачивались три лодки с вёслами, скованные цепью.
Павел нашёл стол и два стула, не забрызганных дождём, и пригласил Таню. Из рюкзака он достал нарезанную колбасу, рыбу, хлеб, помидоры, всё завёрнутое в фольгу и бутылку белого вина. Он разложил еду на столе, нарезал помидоры складным ножом, открыл бутылку.
Сквозь тучи пробилось солнце и осветило заросший пруд, лодки, рябь на воде. В этих белёсых лучах все краски смягчились и приняли серебристый оттенок. Мягко серебрились блики на воде, мокрые листья, даже лодки и мостки. Всё вокруг стало отчётливым, как в камере обскура, и удивительно красивым. Таня так остро ощутила эту мимолётную красоту, сердце её сжалось, и, как всегда в такие
