Македонский и татаро – монголы.
– Да. Ещё римляне и викинги, племена Центральной Америки.
– А у аборигенов-каннибалов, если я правильно поняла, не было мутаций?
– Они готовили своих собратьев на костре, варёная кровь не страшна. Ты же ешь варёное мясо.
Лёгкая ирония в голосе и едва заметная улыбка на губах.
– Викинги, завоеватели и мореходы, в чести сила и жестокость, но они очень быстро сошли со сцены. Почему?
– У них упала рождаемость. Перестали рождаться дети, и они вынуждены были ассимилироваться с другими народами, у которых вирус отсутствовал. От викингов генетически почти не осталось ничего, и соответственно от агрессии, кроме названия государств и территории. То же самое произошло со всеми наиболее агрессивными народами. Что осталось от римлян, викингов, монголов? Дело не только в ассимиляции с побеждёнными народами, у них не стало генетического продолжения, и естественно, стало меньше людей с вирусом. Чем выше процент вируса в крови, тем выше агрессия и тем меньше вероятность продолжения рода. А потом пришла чума. Она практически на треть уничтожила население мира и добавила силу вирусу. До сих пор неизвестно, почему наиболее поражённые вирусом люди выживали, заболев чумой, Самуил это подтвердил неоднократно. Мало того, у людей с вирусом, переболевших чумой и оставшихся в живых, в основном это были женщины, появились новые способности. Они стали более тонко чувствовать эмоции других людей, видеть поражения человеческого организма и лечить кровью.
– И их сжигали на кострах. Охота на ведьм.
Он кивнул головой, закуривая сигарету. Моя, забытая, прогорела до фильтра.
– А в России этого же не было!
– Почему не было? Только там больше были поражены мужчины, и они успевали погибнуть в различных войнах, прежде чем успевали передать вирус своим детям. Кстати, в ваших былинах сохранились имена людей с наибольшим процентом содержания вируса в крови.
– Неужели Илья Муромец?
– И ещё Алёша Попович, Добрыня Никитич, и, конечно же – Пётр Первый.
Всё сходилось. Мы же не знаем, какие на самом деле были способности у Ильи Муромца. Судя по былинам, как я их помнила, он не очень отличался от моего собеседника. Да и Пётр Первый тоже, говорят, немало голов сам оторвал, а не только бороды, а его фигура – длинное тело и короткие ноги – чистый образец мутации. Слухов ходило тогда, судя по воспоминаниям современников, великое множество, кто знает, может быть, они и были правдой. Да и кровопийцей, всего скорее, его называли не только за жестокость. Глеб продолжил:
– Ну а то, что Иван Грозный изменился после того как выпил крови сына одного из казанских ханов, ты, наверное, знаешь.
– Я думала, что это просто миф.
– У Грозного не было
