двадцать шестое
Как оставить мирскую суету?
Отзываешься ты: я бы-де хотел от сует отстать, но не могу. – Нет, отвещаю тебе: не не можешь, но не хочешь. Хотящему действительно все возможно. По водам ходить, по воздуху летать и прочая нам невозможно, а от любви мира отвратиться с помощию Божиею возможно. Бог бо, Который повелевает изыти от мира, Той и помогает хотящим и тщащимся. Пронин люди такие же, как и ты, земные и плотяные были, и презрели мир, и ныне многие презирают. Им возможно было: убо и тебе, который единого с ними естества и немощи еси. Понуди себя, когда не хощешь; размышление беды наступающия и несумненная обещанного блаженства надежда понудит и унылое сердце. Знаешь, что делают люди в пожарном случае или в нашествии иноплеменников: все бросают, чтобы живот свой спасти, хотя и жалеют о доме и имении своем. Видишь, что страх временного бедствия и смерти делает, как и выше писал я тебе: ты им последуй в деле вечного спасения. Они ради временной беды и смерти оставляют все: ты ради вечного бедствия и смерти оставь мир, да не с миром погибнеши. Попадают люди в руки иноплеменническия и умирают или в плен горчайшей смерти отводятся, которые, не хотячи оставить имения, в доме остаются, и часто сгорают люди, которые в домы, пламенем объемшиися, возвращаются, чтобы оттуду имение восхитить, и тако люди, хотячи имение соблюсти, и сами погибают. Тако делают многии христиане, которые много собирают, а о душе небрегут; но тоежде страдают. Имение остается чужим, а сами на оный век отходят без надежды спасения.
Знаешь паки[271], что делают воины, как подвизаются и в смертные случаи вдаются. Ради чего? Чтобы славу и ранг заслужить. Их надежда временныя славы так поощряет, хотя часто и обманываются: как нас надежда вечныя славы не подвигает к подвигу? Поверь, друже, истину тебе пишу: ежели бы ты увидел будущую сынов Божиих славу, то и царскую диадиму, и всю мира славу, и все сокровище его, радуяся, повергл бы и о том едином тщался, как бы оную получить; ничто бы тебе от того не воспятило, не токмо прелесть мира, но и самое тяжкое мучение. Недостойны бо страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас[272]. Такожде, ежели бы тебе показал Бог адское мучение, то бы честь, слава, богатство и все угодие мира сего единым горьким пелынем было тебе; неутешно бы плакал и рыдал ты, чтобы на тое место не приитить. Но то бедность наша и слепота, что мы чего не видим, того и не желаем, и которого бедствия не чувствуем, того не ужасаемся, а слова Божия не рассуждаем или не верим тому, хотя и все к спасению нашему открыто в нем, и тако всяк своею волею погибает. Возьми в рассуждение воплощение Сына Божия и вольное Его страдание. Ради кого Он пришел в мир и пострадал? Ради человека. о, человек, человек! дивное дело Божие, и дивный о нем Промысл Божий! Ради чего пострадал Христос? Ради человека; не иная причина, как что сжалился над погибшим человеком и дабы страданием Своим его от вечныя муки избавить и в вечную жизнь ввести. О, великое воистину и непостижимое зло – вечная мука, от которой хотя искупити человека, и крови Своея не пощадил Господь, и великое и непостижимое блаженство вечное
Рим. 8, 18.
