и холод ночной не достанет,
И отдохну, и меня исцелит крепкий сон миротворный…
Только боюсь, как бы там мне не стать для зверей лёгкой пищей».
Так думал он, и ему показалось последнее лучшим.
[475] К лесу направился он на открытом холме густо росшем
Недалёко от реки. Выбрал куст двух олив, тех, что крепко
Между собою сплелись – благородная с дикой – ветвями.
Через ветвей густоту не могла проникать сырость ветра,
Не пробивало её и лучами палящего солнца,
[480] Даже и дождь не пронзал их ветвистого свода: так густо
Были они сплетены. Одиссей, разместился под ними.
Мягкое ложе нагрёб он руками из листьев опавших.
Листьев там груда была пребольшая, в которой свободно
Двое и трое мужей разместиться могли бы удобно,
[485] Скрывшись от зимних ветров, как бы сильно они ни шумели.
В радость пришёл Одиссей благородный, увидев ту груду;
Сразу забравшись в неё, он зарылся в опавшие листья.
Так же под чёрной золой головню непогасшую прячет
В поле далёком пастух, где жилищ нету рядом, чтоб семя
[490] Пламени в ней сохранить, и огня не искать в другом месте.
Так, сохраняя тепло, Одиссей под листвою укрылся.
Тут на него навела сон Афина живительный, чтобы
Сил он скорее набрал. И уснул он, смежив сладко веки.
Песнь шестая (Дзета).
Встреча Одиссея с царевной Навсикаей
Так отдыхал Одиссей боговидный в беде многостойкий,
Сном и усталостью он был смирён. В это время Афина
В край фиакийских мужей поспешила, в их город прекрасный.
Жили когда-то они на просторной земле Гиперейской,
[5] В близком соседстве с землёй буйных, диких, надменных циклопов,
Что вечно грабили их, так как были сильны и огромны.
Вождь Навсифой, наконец, боговидный увёл фиакийцев
В Схерии край, далеко от людей, что трудом себя кормят.
Город возвёл там: дома – для людей, для богов – воздвиг храмы;
[10] Город стеною обвёл, и поля поделил всем, как должно.
Только давно уж судьба увела его в царство Аида.
Нынче там царь Алкиной правил мудростью, данной от бога.
В дом к нему сразу вошла светлоокая дева Афина,
Сердцем заботясь: скорей в дом родной возвратить Одиссея.
[15] В дивную спальню она поднялась, где спала сном покойным
Дева, что видом своим, стройным станом – богине подобна.
То Навсикая была, дочь царя Алкиноя, героя.
Там же прислужницы две, что Харитам подобные юным,
Спали с обеих сторон возле запертой двери блестящей.
[20] К ложу царевны тогда лёгким ветром она подлетела,
И над её головой тихо встала богиня Афина,
Дочери
